Простые люди

Конторка механика помещалась тут же в мастерской, в небольшом досчатом приделе. Конторка скорее походила на склад запасных частей или на слесарную мастерскую. В ней стоял небольшой стол с чернильницей, сделанной из бензоотстойника, в которой со времени Подсекина чернила не держались. По стенам конторки тянулись стеллажи, заваленные всевозможными частями электрооборудования: механик ремонтировал их сам.

Федор что-то выпиливал, стоя у тисков, когда Сидорыч вошел в конторку.

— Доброго здоровьица, — проговорил Сидорыч, остановившись у косяка двери. — Я к тебе, Федор Семенович, за керосинчиком пришел, частя промыть беспременно нужно…

Федор с улыбкой оглядел Сидорыча. У него даже всклоченная борода была запачкана в масле.

— Все разобрал? И мотор и ходовую часть? — спросил механик.

Сидорыч приободрился:

— Как есть все начисто, Федор Семенович.

— Ну, хорошо. Посмотри как следует все части: что нужно заменить, а что подремонтировать.

С бидоном керосина в руках Федор вышел за Сидорычем в сборочную и бегло осмотрел разложенные в строгом порядке детали.

— А это что у тебя за пометки?

— Пометки-то? Это я запятнал, чтобы не перепутать, что куда ставить…

Федор улыбнулся.

— Думаешь, они тебе помогут?

— А как же. Гляди сюда…

Сидорыч уверенно принялся рассказывать, какую часть куда надо привинчивать. Получалось все верно. Подошедший к ним Сашка весело ухмылялся:

— Это, выходит, как сруб для колодца: каждое бревнышко мелом перепятнал, — потешался он над стариком.

— Колодец не колодец, а кому как способней, тот так и работает. У тебя голова молодая, и она окромя как Шуркой ничем не занята, значит, ты можешь все упомнить. Поживи с мое, она у тебя тоже… тово! — огрызнулся Сидорыч.

— Да они ж у тебя в керосине-то смоются. Как тогда? — не унимался Сашка.

Сидорыч озадаченно взглянул на него и масляной рукой ухватился за бороду.

Федор был серьезен. Если бы пометки наставил какой-либо другой тракторист, Федор сам бы от души позубоскалил над ним. Но на Сидорыча, на его кажущиеся чудачества, механик смотрел по-своему. Старик старался делать все сам. Он не отказывался от любой работы, которую поручали ему. За лето он заработал столько, что мог совершенно спокойно жить, по крайней мере, целый год. Головенко с Федором решили на ремонт тракторов Сидорыча не ставить — пусть отдохнет старик за зиму. Но тот страшно обиделся и наотрез отказался от отдыха. Пришлось уступить старику.

…Федор налил Сидорычу керосина на противень.

— Следи повнимательней, Петр Сидорович, за деталями. Не пропусти сработанные, а то летом намучаешься… Промой почище.

— Да это уж как полагается, — отозвался Сидорыч, гордо взглянув на стоявшего теперь с серьезным лицом Сашку.

Федор ушел в конторку и позвал к себе Сашку. Минут через пять тот вышел от механика красный, как спелая калина. Он покрутился около Сидорыча, углубившегося в работу, и подошел к верстаку, стоявшему недалеко от рабочего места Сидорыча.

— А что, Петр Сидорович, — отводя глаза в сторону от старика, сладким голосом начал Сашка, — как думаешь, верстак ведь не плохой.

Сидорыч пристально посмотрел на Сашку.

— Лучше не надо, — подтвердил он, пряча хитрую улыбку в зарослях бороды.

— Понимаешь, я вот тоже думаю. Присмотрелся к верстаку, думаю здесь вроде мне светлее будет. Да и спокойнее, — подальше от девок. Больно уж они народ… — со вздохом закончил Сашка. Именно от девчат-то, от Шуры Кошелевой, рядом с которой он работал, ему уходить и не хотелось.

— И переходи, давай… чего лучше, — одобрил Сидорыч, бережно укладывая в противень с керосином какую-то шестеренку.

Сашка повеселел. Федор предложил ему перейти на этот верстак поближе к Сидорычу и незаметно для него помогать в работе. Но просил сделать это так, чтобы старик ничего не заметил и не обиделся. Уверенный, что Сидорыч ничего не понял и что, следовательно, он выполнил, как полагается, свою трудную задачу, Сашка, посвистывая, побежал за инструментом.

— До свидания, девушки, — объявил он Шуре и Вале Проценко. — До свидания, уезжаю от вас совсем.

— Куда-а? — удивилась Шура.

— В тот угол, — махнул рукой Сашка, поспешно собирая инструменты.

— Почему-у? — огорченно протянула Шура, лишавшаяся помощника в работе.

— Политика! — Многозначительно объявил Сашка.

Когда он разложил инструмент на новом верстаке и зажал в тиски какую-то деталь, Сидорыч подошел к нему.

— Покурим, Сашуха…

— А ведь я не курю, Сидорыч, не научился еще…

Сидорыч присел на верстак и осторожно, чуть придерживая пальцами папиросу, улыбчиво посмотрел на Сашку.

— Простяга ты, парень, не умеешь хитрить. Думаешь, я так и не додумался, зачем ты перебрался сюда? — сказал Сидорыч, выпустив клуб дыма. — Да ты не пялься на меня, чего уставился? Я ведь, милый человек, и сам хотел просить механика, чтобы он тебя ко мне прикомандировал… Шутка, собрать такую машину! Где мне одному справиться.

Сашка всплеснул руками и захохотал. Трактористы с любопытством подняли головы.