Как мы уже убедились, человек – социальное существо, наделенное социальным мозгом. Какова бы ни была проблема, путь к исцелению и поддержке ребенка лежит через чуткие, доверительные отношения. Психолог Луи Козолино напоминает нам, что прежде всего мозг – это «социальный орган адаптации», развивавшийся в течение длительного времени с одной-единственной целью: помогать людям выживать[213]
. «Под социальным органом, – пишет он, – я имею в виду, что человек эволюционировал с тем, чтобы иметь возможность устанавливать связь с мозгом другого человека и учиться у него в контексте эмоционально значимых отношений»[214]. Таким образом, ничто не может заменить теплых, гармоничных взаимоотношений; именно они играют ведущую роль в наших усилиях помочь ребенку с проблемным поведением.За многие годы работы с детьми, подростками и семьями я убедилась в невероятной способности мозга к
Представление о мозге как о социальном органе адаптации дает нам основания полагать, что поведение детей содержит ценную информацию. Поведенческие проблемы не всегда есть признак «расстройства» или «умышленного неповиновения»; скорее они сигнализируют о том, что переживание ребенком окружающего мира заставляет его соответствующим образом приспосабливаться.
При этом необходимо отказаться от некоторых представлений, подпитывающих популярные стратегии, основанные на нисходящей мотивации (злой умысел и пр.). Мы должны перестать рассматривать проблемное поведение исключительно в негативном ключе (например, как попытку привлечь внимание) и вместо этого видеть в нем наш главный ориентир, руководство по оказанию помощи каждому отдельному ребенку.
Практика показывает, что многим из нас свойственны рефлексивные отрицательные реакции на поведение, которое нас озадачивает, злит или пугает. Современная нейронаука объясняет,
По словам нейропсихолога Рика Хансона, эта тенденция формировалась на протяжении миллионов лет развития человеческого мозга: способность наших предков помнить о хищнике или другой угрозе была необходимым и важнейшим условием выживания[216]
. Это помогает объяснить, почему мы склонны упускать из виду положительные события в нашей жизни и сосредотачиваться на отрицательных. (Это также объясняет, отчего нам так нравится смотреть и читать новости, особенно плохие.) Как пишет Хансон, «мозг похож на липучку для негативных чувств и на камень для позитивного опыта»[217]. Поведение детей активирует предрасположенность к негативу по двум причинам: во-первых, на карту поставлено слишком многое, а во-вторых, бремя ответственности, которое лежит на взрослых, очень велико. (В следующий раз, когда ваш ребенок или ребенок, с которым вы работаете, вызовет у вас неадекватную реакцию, можете списать ее на предрасположенность к негативу!)Теперь сделаем шаг назад и посмотрим, как негативное смещение влияет на наше взаимодействие с детьми. Допустим, ребенок делает что-то такое, что, по нашему мнению, ставит под угрозу его благополучие, выживание или безопасность. Поскольку наш мозг изначально настроен на то, чтобы обращать внимание на негативные переживания в ущерб позитивным, мы автоматически стремимся изменить это поведение (и защитить ребенка) как можно быстрее. Эта естественная склонность всех родителей, опекунов и специалистов проистекает, разумеется, из лучших побуждений. Вот почему все, кто воспитывает детей с отклонениями в поведении или работает с ними, чувствуют настоятельную потребность как можно скорее предпринять те или иные меры. Просто из-за предрасположенности к негативу мы скорее заметим плохие поступки, а не хорошие.