Птичка-в-клетке (СИ)

- Немного, - отозвался Волк. - Ваш город находится в спрятанных у реки Нарог пещерах, так что, живя там, вы почти лишены радости мира вокруг. Даже звёзды бедный Нэльдор может наблюдать, лишь когда позволяет служба, которой он так гордится. Но притом, потеряв мир вокруг, вы так довольны творением рук своих, что не чувствуете себя обделёнными, любите свой город и вполне счастливы в нем, - Волк перечислил вслух все, что знал, но не столько даже для “гостя”, а чтобы подвести черту для самого себя. - Как видишь, совсем немного. Ах да! Рядом есть леса, снабжающие вас дичью, и кроме стражников у вас есть охотники. Между прочим, один такой охотник, Ламмион, завтра утром покидает крепость. Думаю, он поскачет в Нарготронд, но при этом отчаянно боится, что я буду за ним следить, словно мне нечем больше заняться, - Маирон улыбнулся. - Вы приписываете ложь мне, но пока что я не обманул ни одного из вас, так что… боюсь, вы ожидаете от меня того, что есть в вашем собственном сердце, а не того, что есть во мне.

Вопросы Долхэна словно поставили всё на свои места для Таугатола. Сейчас они с Долхэном искали бреши в обороне своих границ. Знаешь слабое место – знаешь, и где защищать. Плохо было только то, что Саурон выяснил, откуда они, но о Нарготронде тварь знает лишь то, что мог понять по названию. Или больше, но умалчивает об этом…

- Ты никому не лгал, никому не угрожал, никого не мучил и не пользовался своей силой, - произнёс Таугатол без явной иронии в голосе. - Нэльдор просто пожелал рассказать тебе, где живёт.

Долхэн боялся, что товарищ сейчас вызовет на себя гнев умаиа, и попробовал сменить тему, сказав:

- А когда и как вы на Севере узнали само имя наших пещер? Если ты сам знаешь, как это было, конечно.

Но Волк словно не услышал вопрос Долхэна и посмотрел на первого эльфа:

- А ты сам, Таугатол, ты сам никогда не обманывал, не угрожал, не допрашивал, не запугивал? Или ты после этого всё равно остался честным и чистым?

- Я воин, - просто ответил Таугатол. Что было пояснять ещё? Что допрашивать ему как-то не доводилось, хотя другим его товарищам и выпадало, а военная хитрость или желание сберечь тайну не является злом? Что у него есть долг? Объяснять это Саурону –последнее дело, и Таугатол выпрямился. - Я вновь хочу поднять кубок: за всех, кто пал в борьбе с вами, и всех, кто продолжает сражаться.

Волк вздохнул. Он хотел выдержать дружеский тон беседы, но нолдор зарывались, и пришло время их осадить.

- Ты долго ждал, прежде чем согласился прийти, Таугатол, а теперь ешь и пьешь, зная, что твоих товарищей пытают: ведь тебя предупредили, что это последнее предложение. И ты именно тогда согласился: принял приглашение из страха перед началом пыток. А теперь ты сидишь передо мной, как ни в чём не бывало, - видя, как дернулся Таугатол при этих словах, Волк усмехнулся, а потом продолжил: - С головы Нэльдора и волос не упал. Мы ужинали, потом смотрели на звёзды, я учил его следить за их ходом. Теперь ваш товарищ отдыхает в своей комнате. Вы встретите его за завтраком и сможете во всём убедиться сами.

Как ни умел Таугатол владеть собой, слова Саурона были подобны удару. Он согласился стать “гостем”. Но не сразу, а испугавшись, что не выдержит пыток… Эльф побледнел; он и правда не думал сейчас о друзьях.

Видя состояние товарища, Долхэн поспешил прийти ему на помощь:

- Говоришь, Таугатол согласился только перед началом пыток? Хочешь сказать, до сих пор орки мучили Таугатола без твоего ведома?

Увы, но эти слова не стали поддержкой для Таугатола. Да, он согласился не перед началом пыток, а после долгого растягивания… но он не выдержал, оказался слабее, чем думал.

- То ожидание, что Таугатол провел в камере на стене, - презрительно скривился Саурон, - это была не пытка, просто неудобство.

Нолдор ответить было нечего. Все замолчали.

Тогда Волк, посчитав тему исчерпанной, начал неспешно ковырять вилкой курицу и обратился уже к обоим “гостям” с тем же вопросом, что и к первой паре - что эльфы думают о человечьей привычке растить животных, чтобы потом съесть?

Долхэн посмотрел на птицу и качнул головой:

- Люди есть люди, это - не мы.

- Однако это и правда, весьма удобно, - заметил умаиа. - Мой повар растит и готовит своих кур каким-то особым образом, и вы видите сами, получается божественно. Лесная птица не будет столь нежной.

- Хочешь сказать, ты не пробовал дичь, приготовленную вкуснее? - продолжил дерзить Долхэн.

- Ты в который раз приписываешь мне не моё. Я сказал, что домашняя птица нежнее, но не говорил, что эльфы дурно готовят дикую. Однако я никогда не пробовал, как вы готовите кур. Быть может, ты приготовишь? Для меня и для всех своих товарищей, ведь в подземелье им дают не лучшую пищу.

***