Рассказы сновидца

— Думаю, он до неузнаваемости изменил свое лицо, — отвечает Линли. — Раз вы не можете его найти. Полагаю, он совершенно неузнаваем. Это возможно. И заодно он мог изменить свой рост.

— Свой рост? — удивляется инспектор.

— Да, даже рост, — говорит Линли. — Слыхали, наверное, что в результате перелома нога может укоротиться более чем на дюйм. А все, что может несчастный случай, наука успешно повторит. Наука-то у нас не всегда на стороне закона. И мы не должны сбрасывать со счетов вероятность того, что они могли помочь преступнику и умудрились сделать его выше ростом.

— Выше? — спросил инспектор.

— Почему бы нет? — сказал Линли, — Но, возможно, то же самое мог провернуть и простой сапожник. Ведь высокие каблуки можно до известной степени скрыть, прикрыв их кожей. В общем, если его рост был изменен на пару дюймов в ту или иную сторону, а это в целом четыре дюйма, это уже не может служить основанием для идентификации. Эти четыре дюйма расширяют круг поиска еще до пары миллионов людей.

— И вы полагаете, лицо он тоже изменил? — спросил инспектор.

— Обязательно, — говорит Линли, — иначе вы уже бы его нашли. А мог он незаметно покинуть страну?

— Нет, — отвечает инспектор. — За последнюю неделю не выезжал никто, о ком у нас вовсе нет сведений или кого мы не могли бы проследить.

— Так я и думал, — говорит Линли. — А он может где-то прятаться?

— Не думаю, — говорит инспектор. — Мы довольно тщательно все проверили.

— Ну, понятно, — говорит Линли.

— Но кто мог помочь ему изменить внешность? — спрашивает инспектор Алтон.

— Медицина вполне на это способна, да даже и на большее, — говорит Линли.

— Да, но это для порядочных людей, — возражает инспектор Алтон, — для солдат, раненных в лицо, и все в таком роде.

— Однако даже закон защищает преступника, — говорит Линли.

— Вы имеете в виду того, кто ошибочно обвинен в преступлении, — говорит инспектор.

— Вот именно, — говорит Линли. — Тогда доктора, конечно же, окажут посильную помощь. К тому же порядочные люди, конечно, способны оплатить такие услуги, но это не идет ни в какое сравнение с суммами, которые бы за это отвалили люди, ошибочно обвиненные в преступлении. Тут имеется большой соблазн им помочь.

— Ясное дело, — говорит инспектор.

— Изложите детали, — просит Линли.

— Что ж, — говорит инспектор, — у нас имеется женщина, которая куда-то делась, ну, в общем, исчезла. Помните, у нас уже был таком случай. И мужчина…

— Не хотите ли вы сказать… — начал Линли.

— Именно это я и хочу сказать, — отвечает инспектор Алтон.

И тут я вдруг соображаю, о чем это они, хотя толком они ничего не сказали. И у меня вырывается:

— Неужто снова Стиджер кого-то укокошил?!

— А мы пока, — говорит инспектор, — ни словом не обмолвились об убийстве, и никто Стиджера ни в чем не обвинял, и никого другого тоже, и очень вам советую быть поаккуратнее с подобными высказываниями.

— Ладно, — говорю. — Ни слова больше не скажу, пока не повесите Стиджера. И, честно говоря, думаю, пора бы вам это сделать.

Я все никак не мог выбросить из головы ту кошмарную историю в Андже.

И знаете, что сделал инспектор Алтон? Он притворился, что вообще меня не слышал. Короче, после этого они о чем-то пошушукались, по крайней мере, инспектор Алтон старался говорить как можно тише, а мистер Линли постепенно тоже понизил голос, так что я особо ничего больше и не услышал. Но вот что я все-таки успел понять. Этот тип, Стиджер, под другим именем (теперь он назвался Олнатом), женился на одной даме. Понятное дело, у нее водились денежки, это его всегда привлекало. Они поселились вдвоем в маленьком домике, она готовила, и к ним время от времени наведывалась домработница. И однажды, я не расслышал, когда конкретно, миссис Олнат вдруг исчезла, точно так же, как когда-то Нэнси Элт. А у Стиджера, то бишь, Олната, была большая восточноевропейская овчарка. Инспектор Алтон избегал говорить, будто Стиджер совершил убийство, так же как он избегал говорить, зачем тот держал эту собаку, он только сказал, что они хотели бы допросить мистера Олната, поскольку он мог пролить свет на нынешнее местонахождение миссис Олнат, и больше ни слова о собаке. И потом слышу, мистер Линли говорит — не мне, а ему:

«Речная птица»

— А каким образом он на этот раз избавился от тела?

А инспектор Алтон отвечает:

— Ну, на то у него и собака!