Ребята и зверята

Ел он по малу, но часто. Остатки еды никогда не бросал, а закапывал где-нибудь и припечатывал таким образом, как он это сделал в первый раз с коркой хлеба.

Нельзя сказать, чтобы эта его привычка доставляла нам большое удовольствие: в самых неподходящих местах находились куски припрятанного мяса, косточки, обгрызки сахара, и в комнате, где жил Франт, несмотря на открытые днем и ночью окна, установился какой-то острый, особенный запах лисицы.

Собаки, заходя в комнаты, подозрительно вертели носами и делали стойку на Франта, который с громким кашлем-лаем спасался куда-нибудь повыше.

Потом собаки привыкли к Франту и перестали его обижать. Но никогда они с ним сильно не сдружались.

Франт также никогда ни делал попыток сблизиться с кем-либо из собак или кошек, и они как бы не замечали друг друга. А когда замечали, это всегда было невыгодно для Франта.

Вероятно, все объяснялось тем, что охотничьи собаки никак не могли понять, почему эта «дичь» так нахально вертится у них под носом.

— Фу, какое безобразие! — рассердилась мама, вытаскивая из моей шляпы кусок заплесневелого сыра, запрятанного туда Франтом. — Этот негодный лисенок разведет нам уйму мышей.

— Нет, мама, ты так не говори, — заступилась за Франта Соня. — Он, правда, может быть, и разводит их немножко, но зато сам их и ловит.

Это было действительно так, и мама не нашла, что ответить.

Франт очень любил ловить мышей. Бывало, он часами расхаживал по комнате, то-и-дело останавливаясь и нюхая щели в полу.

Он плотно прижимал нос к щелке, озабоченно фыркал и крутил головой. Или так: идет тихонько по комнате, вдруг насторожит уши, смотрит, смотрит в одну точку на полу да как подскочит всеми четырьмя лапками! Значит, в этот момент под полом пробегала мышь.

Однажды Франту удалось поймать мышонка. То-то он был счастлив и горд!

Он долго, как кошка, носил его в зубах и играл с ним, подкидывая его лапой. Но кончилось это удовольствие большим огорчением для Франта. В самый разгар игры, когда Франтик, оставив полуживую мышь на середине комнаты, отбежал в сторону и, прижавшись к полу, следил за ней горящими глазами, откуда-то со шкапа спрыгнула кошка, схватила мышь в зубы — и была такова.

Франт заметался по комнате, но ничего не мог поделать.

— Вот видишь, Франтик, — назидательно заметила Наташа, — зачем не съел ее сразу? Помучить хотел? Ну а теперь мучайся сам.

Прошло около месяца. Несмотря на ловлю мышей и милый, неунывающий характер, Франтик, живя в комнате, причинял так много неприятностей, что его решили переселить во двор. Однажды утром мама закрыла дверь в комнату и, распахнув чуланчик, пригласила Франта выйти во двор.

Он вышел на крыльцо, а сойти вниз на землю ни за что не хотел и выжидательно поглядывал на закрытую дверь.

— Иди же, иди, трусишка.

Соня сняла его с крыльца и поставила на землю.

Франт растерялся. Он убежал под крыльцо и просидел там полдня.

На беду в это время один наш петух недалеко от крыльца нашел крошки. Он заботливо стал разрывать ногами песок и шумно заорал, сзывая кур. Тут уж Франтик забыл свои страхи. Сделал прыжок, схватил в зубы петуха, задушил его и торопливо потащил в угол двора. Воровато оглядываясь по сторонам, он вырыл ямку, затолкал в нее добычу и кое-как засыпал сверху навозом.

Франт воображал, что петух спрятан очень хорошо, но на самом деле он весь был виден из-под тонкого слоя земли, и ноги у него беспомощно торчали вверх.

Наташа подметала двор и наткнулась на эти ноги. Она вытащила несчастную жертву. Оказалось, что это был ее любимец — бесхвостый петух.

— Ах ты, дрянь! — горестно воскликнула Наташа, положив перед носом у Франта петуха. — Ведь ты совсем не хотел есть и все-таки задушил Бесхвостика.

— Это ой, чтобы тебе досадить, — подшутил отец и серьезно прибавил — Придется, видно, посадить его на цепь.

Мы раньше всячески защищали Франта. А теперь мы молчали. И в тот же день его посадили на цепочку.

За угол конюшни, под самой крышей, зацепили один конец толстой проволоки, протянули ее по всему двору и другой конец прикрепили к столбам крыльца.

На эту проволоку надели блок, к которому была пристегнута длинная легкая цепочка. Блок с цепочкой свободно скользил по проволоке, и таким образом Франт не терпел почти никакой неволи. Он мог свободно бегать по двору из одного конца в другой.

В первые дни Франт избегал долго оставаться на земле: боялся, наверное, собак. Около конюшни была сложена поленница дров, и Франт устроил там свою квартиру. Здесь он спал, свернувшись клубочком, прятал между дровами еду и, сидя или лежа на самом высоком конце поленницы, наблюдал за людьми и животными, которые суетились во дворе.

Франт вообще любил забираться повыше. Часто, когда на крыльце пили чай или обедали, ему кричали:

— Франт! Франтик!..

Он мчался к крыльцу, ловко, как акробат, влезал по уступам крыльца на перила и всегда получал в награду что-нибудь вкусное.

Однажды Наташа вышла во двор поделиться с Франтом полученной только что конфетой. Смотрят — а Франта нет. Что такое? Куда он девался?

На проволоке не видно ни блока, ни цепочки.

— Франт пропал! Идите скорей!