Речные разбойники

Линь Чун настойчиво предлагала отправить больше хаоцзе в Дунцицунь, будучи не в состоянии выбросить из головы мрачные воспоминания о Чао Гай, застывшей в вечном крике. Теперь они получили подтвержденные сообщения об угрозе, но командир Ян указала на то, что они окажутся слишком далеко, чтобы прийти на помощь, потому лучше им пока заняться укреплением обороны горы и подготовиться к проведению спасательной вылазки. Они решили отправить разведчиков днем, но, прежде чем они успели это сделать, над болотом просвистела сигнальная стрела, как оказалось, возвестившая о прибытии благородной госпожи Чай.

Она принесла с собой шокирующие вести о резне в Дунцицунь.

У Линь Чун сжалось сердце. Целая деревня. Невинные люди. Люди Чао Гай.

Вдруг она задумалась, как бы она поступила, если бы получила подобный приказ, когда служила в страже. Ей были известны слухи о подобных действиях солдат, но…

Ей всегда было проще воспринимать те как исключения из правил. Приказы, которые, как она считала, не следовало отдавать, но случайные ошибки не должны были перечеркнуть репутацию стражи. Как бы там ни было, не ее ума дело было обсуждать приказы командования.

В Дунцицунь жили обычные землепашцы. Мужчины, женщины и дети, о которых Чао Гай всегда рассказывала с радостным блеском в глазах. Единственная вина этих людей заключалась в том, что они полюбили героиню, которая пришла к ним на помощь, когда государство этого не сделало.

Линь Чун и Ян Чжи держали лагерь в состоянии полной боевой готовности до тех пор, пока над болотами не прозвучали очередные сигналы, возвестившие о возвращении остального отряда. Они незамедлительно отправили паромы, которые должны были перевезти их товарищей, и Линь Чун забралась на сторожевую башню, чтобы лично увидеть, как те будут подниматься на гору.

Она почувствовала большое облегчение, когда разглядела скачущую на лошади Лу Да, живую и невредимую, но что-то защемило у нее в груди, как только она увидела Чао Гай. Даже на расстоянии было отлично видно, сколь ужасающий цвет приняло лицо охотницы на нечисть, и от этого зрелища перехватывало дыхание. Линь Чун не могла представить, какие травмы могли оставить такие следы. Она вспомнила, как сидела вместе с Лу Да, ту тень, что плясала между ними и которая, как они обе неведомым образом поняли, была Чао Гай, а также боль, душераздирающую боль…

Линь Чун не верила, что вновь увидит ее живой после всего, что она тогда ощутила.

Вернувшись в лагерь, Чао Гай созвала военный совет, в составе которого были Сун Цзян, У Юн и Ду Цянь, бывшая помощница Ван Лунь. Теперь в него также входили Линь Чун и Ян Чжи. Благородная госпожа Чай тоже решила составить им компанию, дабы ответить на любые вопросы, которые у них возникли из-за сведений, которые ей удалось добыть.

Сначала они почтили память Бай Шэн, Дневной Крысы, которая была одной из них и погибла, защищая гору.

– Настоящая хаоцзе, – проговорила Чао Гай, остальные закивали.

– Мы сполна отомстим за ее смерть, – сказал У Юн. – Обязательно отомстим. Благородная госпожа Чай, это новое оружие, которое Цай Цзин пытается подчинить своей воле, – что еще ты можешь рассказать нам о нем? Известно ли тебе, насколько далеко советнику удалось продвинуться в своих исследованиях?

– Не могу говорить с полной уверенностью, – ответила госпожа Чай. – Слухи, которые дошли до моих ушей, были приправлены щепоткой безумия, но причиной тому могли быть как связанная с ними опасность, так и методы, которые использует Цай Цзин. Если им верить, он задействовал в этом проекте осужденных мятежников, да еще и решил поиграть с очень опасными силами.

– Наша оборона способна отправить в могилу сотни или тысячи солдат, но эта невиданная сила может стать концом для всех нас, – тихо сказала Чао Гай, ее разбитое лицо было словно высечено из камня. – Я не собираюсь стоять и смотреть, как разрушают наш дом.

– Мы можем переместить наш лагерь куда-нибудь еще, туда, где нас будет сложнее найти, – предложила Сун Цзян.

– Неразумное решение, – незамедлительно прокомментировала Линь Чун; одновременно с ней У Юн сказал: «Нет», а Ян Чжи: «Плохая идея».

Ян Чжи махнула рукой в сторону У Юна, и тот принялся объяснять:

– Это место дает нам серьезные преимущества с военной точки зрения, и нам сложно будет добиться подобного где-нибудь еще, чтобы противостоять стандартно вооруженным войскам. Помимо этого, перемещение лагеря такого размера потребует огромных расходов. Мы строили это место без расчета на то, что нам придется куда-нибудь перекочевывать.

– Тогда нужно бить врага на его территории, – заявила Ду Цянь. – Цай Цзин получит свое прямо в сердце Бяньляня, и мы наглядно продемонстрируем всей стране, что с нами шутки плохи.

– Не смейте заводить подобные речи! – Сун Цзян подскочила, взгляд ее пылал. – Неужели вы позабыли, кто мы? Все, что мы делаем, мы делаем ради Великой Сун. Каждым вздохом мы служим государю, и служим лучше любого другого подданного, мы не ищем власти для себя!

Линь Чун решила промолчать. Она уже начинала понимать, сколько из обитателей горы разделяют идеализм Сун Цзян.