Речные разбойники

Отсюда ей было видно, где передний край лагеря примыкал к линии берега. Солдаты двигались строем, чтобы закрепить лодки на воде, по большей части то были реквизированные по дороге рыболовецкие суда, которые перетащили сюда по суше. Рабочие возводили высокий помост, их крики сливались в один, когда они поднимали очередную деталь. Над его деревянным каркасом уже развевались красочные знамена.

Линь Чун упоминала, как недовольна была дисциплиной в имперской страже. Пусть и не часто, но было удивительно хотя бы один раз услышать подобное от женщины, привыкшей держать при себе мнение о правительстве и офицерстве… По крайней мере, на тот момент. И все же Лу Цзюньи своим неопытным взглядом не смогла уловить никаких недостатков, видела лишь слаженный механизм хорошо подготовленных воинов.

Какой бы ни была ее роль в этом деле, она не думала, что сумеет что-то изменить. Даже без учета божьих клыков разбойникам с Ляншаньбо ни за что не выиграть эту войну.

Солдат, что отправился доложить о ней, вернулся и приподнял полог, пропустив ее внутрь. Она вошла в командирский шатер советника, колоссальное сооружение из тяжелого полотна, размером с целое здание. Внутри дорогие ковры устилали пол, а обстановка не уступала залу для аудиенций в Бяньляне. Цай Цзин восседал в огромном резном кресле, рядом с ним стоял один из его генералов. Командующий Гао Цю со скучающим видом находился неподалеку.

Лу Цзюньи на миг замялась. Не считая краткого появления окровавленного лика командующего во время того хаоса, что предшествовал устроенной Лин Чжэнем диверсии, их пути с Лу Цзюньи не пересекались с того рокового вечернего визита Линь Чун.

«Он заплатил конвоирам, чтобы те убили меня», – сказала она тогда. Совершенно спокойно, просто констатируя факт.

Лу Цзюньи вдруг осознала, что так и не удосужилась спросить, с чего началась эта ужасная смертельная вражда между ее подругой и командующим в тот день в Зале Белого Тигра, ведь тогда Лу Цзюньи ушла, но Линь Чун приказали остаться. Линь Чун, которая немногим ранее защищала командующего от малейшей критики. Логично было бы предположить, что это все надуманные, нелепые обвинения капризного чинуши, что, безусловно, таковыми и являлись, но посылать за ней убийц? Что же такого могла сказать или совершить Линь Чун, что ее сделали изгоем, да еще и вознамерились убить после этого?

– На вашем месте я бы дождался рассвета, – предложил генерал. Его звали Гуань Шэн, то был огромный свирепый мужчина, походивший на льва. Поговаривали, что он был потомком бога войны. Слава его была столь громкой, что знали о нем даже гражданские вроде Лу Цзюньи. Сильный, верный, преданный и любимый народом, как она слышала.

– Топи эти весьма коварны, – продолжил он. – Поглотят наших солдат еще до того, как им удастся до другого берега добраться, а если разбойники заметят, что мы приближаемся, то учинят нам дополнительные неприятности. Нам и при свете дня не избежать небольших потерь, но такой расклад куда выгоднее для нас.

Гао Цю фыркнул:

– Что за трусливые речи! Думаешь, советнику это невдомек? Это же земли разбойников. Хочешь, чтобы они заметили нас? Уж лучше перебить их в их постелях.

– Вы, несомненно, правы, – вежливо ответил генерал Гуань со всем терпением, присущим человеку, объясняющему что-то недалекому начальнику. – Будь мы уверены, что сможем застать их врасплох, я тысячу раз согласился бы. Но, советник, судя по всему, эти разбойники хорошо разбираются в тактике, поэтому я и предложил такой план. Не думаю, что стоит рассчитывать на недостаток бдительности с их стороны.

Цай Цзин сложил руки перед собой, буравя взглядом генерала и игнорируя Гао Цю. Очевидно, что последнее слово будет за ним.

– Я принял к сведению ваш совет, – после долгих раздумий тихо и неторопливо ответил он генералу Гуаню. – И мое мнение полностью совпадало бы с вашим, знай мы наверняка, ч ' то за темные силы имеются в распоряжении этих разбойников. Сами вспомните, как они полностью уничтожили целый полк солдат, ворвались в самую защищенную темницу во всей империи, убили вашего начальника, военного министра, а после попытались нанести удар в самое сердце Бяньляня и покуситься на жизнь государя. И подобных людей вы, генерал, намереваетесь атаковать при свете дня, подарив им преимущество?

Его седые брови приподнялись так мягко.

Генерал Гуань слегка дернулся, уловив укор в его тоне.

– Мудрая оценка с вашей стороны, советник, – ответил он.

Лу Цзюньи задумалась, всерьез ли советник считает разбойников с Ляншаньбо демонами, вылезшими из ночных кошмаров. И Линь Чун, и Лу Да, и даже тот странный Тактик были всего лишь людьми. Да, это способные бойцы, но вряд ли они превосходили имперских генералов.

Это Цай Цзин своими исследованиями и вызвал ту катастрофу в Бяньляне, он не мог не знать этого. Он хотел создать видимость сокрушительной победы по собственным соображениям, и он стыдил генерала, вынуждая того одержать ее для него.

– Госпожа Лу.

Лу Цзюньи подпрыгнула, испугавшись на миг, что он по лицу прочитал все ее подозрения.