Речные разбойники

– Командующий! – яростно прокричал кто-то приказным тоном.

Гао Цю виновато вздрогнул и оглянулся.

В центре шатра Лу Да раскрутила свой посох, из ее божьего зуба вырвалось больше силы, чем Линь Чун доводилось видеть прежде, – разрушительная мощь, грозившая снести ее с ног. Она яростно взмахнула посохом, и на стены шатра обрушился страшный вихрь, вырвав из них куски полотнища и открыв вид на голубое небо. Цай Цзин нырнул за стул, прячась от поднятого ею вихря, что уже успел потрепать его бороду и наряд; именно он издал тот крик. В другом углу Линь Чун приметила Лу Цзюньи, та каким-то образом вновь оказалась рядом с ними и сейчас тоже пыталась спрятаться от гнева Лу Да, прикрыв голову руками.

Несмотря ни на что, Лу Да продвигалась вперед, она явно боролась с собственной силой, но ее глаза и руки нацелились на ларец в центре шатра.

На ларец, из которого Гао Цю выудил божий зуб.

Линь Чун внезапно вспомнила о задании. Ее личная месть затмила все, ради чего они пришли сюда, то, что они должны были сделать.

Ей удалось чуть приподняться, чтобы прерывисто вздохнуть. Ее меч потерялся, когда она упала, но она не стала тратить время на его поиски. Гао Цю кинулся к Лу Да, которая героически в одиночку пыталась выполнить задание.

Он убьет ее.

Линь Чун молила свое искалеченное тело о последнем приливе сил, любых внутренних резервах, до каких она могла дотянуться. Она оттолкнулась от земли и встала между ними.

На один миг ей показалось, что она не успеет, что у нее ничего не получится и Гао Цю убьет Лу Да.

Затем его атака достигла цели.

Но вместо того чтобы отбиться от нее, Линь Чун прикрыла собой Лу Да и создала вокруг них защитный пузырь, как тогда в Бяньляне с У Юном. На этот раз у нее это вышло более гладко. Удар Гао Цю отбросил их назад – они стукнулись друг о друга и свалились на землю, потеряв равновесие, но все же большая часть энергии атаки прошла мимо них. От шатра оторвалось еще больше кусков, а мебель Цай Цзина разлетелась в щепки.

«Он не может это контролировать, – догадалась Линь Чун. – Гао Цю не может это контролировать…»

Хотя в каком-то особом контроле он, пожалуй, и не нуждался. Ему нужно было лишь ударить их с нужной силой нужное количество раз.

Лу Да ухватилась за Линь Чун, помогая подняться им обеим, мужественно встала на ноги, приняв устойчивое положение. То же самое сделала и находившаяся рядом Линь Чун. Они встали плечом к плечу, поддерживая друг друга.

Гао Цю рассмеялся, громко и протяжно. Он торжествующе задрал к небу руку с зажатым в кулаке божьим зубом и обрушил его мощь на них.

Лу Цзюньи присела возле стены шатра, ярость битвы бушевала вокруг нее, в ее голову, плечи и ноги то и дело прилетали шальные удары, вынуждая ее падать и кричать от боли. Развернувшийся хаос заглушал все звуки.

Она никогда не думала, что ей доведется воочию узреть битву богов.

Впервые в жизни она столкнулась с такой силой, как у Гао Цю. Это все из-за божьих клыков, и это ее рук дело – она создала их, создала его. Вопреки всем ее сомнениям, эликсир подействовал.

Во всяком случае, он действовал дольше, чем предыдущие образцы. Он работал.

Ей трудно было в это поверить.

Гао Цю вновь атаковал друзей Лу Цзюньи, и тем вновь каким-то чудом удалось избежать основной силы удара. Она не смогла бы сказать, как они это сделали. Половину шатра снесло в ходе битвы. Должно быть, к ним бежали другие стражники, но их наверняка отбросило в стороны.

Цай Цзин корчился на земле неподалеку от нее. Лу Цзюньи поначалу и не заметила, что он ползет к ней, постепенно подбираясь ближе, пока его рука не вцепилась в ее предплечье, словно коготь, грозивший оторвать плоть от костей. Он дернул ее на себя и закричал ей в ухо:

– Вы же говорили, что он сможет его контролировать!

Лу Цзюньи повернулась к нему, совершенно потрясенная его словами.

Как мог он говорить так, словно никогда не видел божьих зубов? Они этого и добились! Даже в случае с самыми слабыми из артефактов требовались годы тренировок, чтобы получить хоть какой-то контроль над ними. То, что она сделала, чего добилась, было именно тем, о чем он просил. Это был успех. Она сотворила именно то, о чем он ее просил. То была чистая победа.

Но ему это было невдомек.

– Это и есть контроль! – закричала она в ответ. – Просто его мощь слишком велика!

Цай Цзин оттолкнул ее, пробурчав что-то вроде:

– Государь будет недоволен…

Пусть это было и нелепо, но Лу Цзюньи могла поклясться, что голос Цай Цзина звучал жалко, растерянно, как у проигравшего.

Она не понимала, почему: он же получил свое оружие. Гао Цю убьет Линь Чун и Лу Да, а затем и их друзей, станет богом во плоти, а Цай Цзин же…

Цай Цзин пополз к ларцу с божьими клыками. Тот опрокинулся набок, а выпавшие бесценные кусочки теперь блестели на земле. Он что-то пробормотал себе под нос, но ей не удалось разобрать, что именно, а после снова, и на этот раз она его расслышала:

– Я все исправлю. Все будет исполнено. Государство все запомнит.

Он собирается исправить…

Цай Цзин полз к божьим клыкам.