Речные разбойники

– Верь мне, – сказала ей Линь Чун, а затем вновь повысила голос, ее сердце забилось быстрее. – Господин командующий, который даже сражаться не научился! Даже божий зуб пришлось раздобыть, чтобы против меня пойти, а все равно победить не можешь! Ничтожество!

Она не была до конца уверена, что это сработает, но божий зуб Гао Цю вроде как и вправду запульсировал в унисон с его яростью, поскольку он втягивал все больше и больше силы: больше, чем был способен вместить в себя, больше, чем мог контролировать…

Еще тогда, при первой встрече с Лу Да, Линь Чун учила ее, что один лишь божий зуб – ничто против дисциплинированного рассудка. Разумеется, тогда она не имела в виду столь мощный божий зуб, как этот. Ей оставалось лишь надеяться, что ее утверждение окажется справедливым и по отношению к нему.

– Трус! – вновь закричала она, слова все быстрее вылетали из ее уст. – Гао Цю, ты трус! Слабак, кастрат, посмешище! Да весь двор смеется над тобой за твоей спиной! И даже твои солдаты – каждый мелкий офицеришка уверен, что в одном его мизинце больше храбрости и военных знаний, чем в тебе целиком! Да над тобой все потешаются! Гао Цю, ты лентяй, невежда, деревенский увалень, с которым все нянчатся и не допускают до важных дел!

Гао Цю открыл рот и взвыл. Линь Чун могла почувствовать всю неуверенность и негодование, что сейчас нарастали в нем, словно разбушевавшиеся внутренние демоны. Она ощутила, как он потянулся к границам силы, желая их сломать, как он открывает проколы в самой реальности, намереваясь с помощью необузданной ярости призвать силы мириад миров и обратить Линь Чун в ничто.

Она пригнулась и схватила Лу Да.

Чтобы защитить.

Это было единственное, что от нее требовалось. Только защитить.

Она потянулась разумом назад, через лагерь и болота, туда, где хаоцзе, ее новая семья, собрались на склоне горы в лучах утреннего солнца и отражали атаки бесконечных вражеских орд с отчаянной яростью. Она увидела, как Жуань Вторая издала боевой клич и обезглавила одного из солдат одним движением, а Се Бао напрыгнула на другого и вонзила тому в горло свой массивный железный посох. Словно в замедленном видении, перед ней предстала Ху Саньнян, которая поднялась с арканом лишь для того, чтобы поймать плечом стрелу, что сбила ее с ног. Она увидела, как У Юн замахнулся бронзовой цепью и как меч рассек ему шею и щеку. Как Сун Цзян разразилась призывным кличем, оказавшись в полном окружении, а Ли Куй впереди нее с диким ревом размахивала топорами в бескрайнем кровавом тумане, в битве, которой не было конца и которая уже была проиграна.

Линь Чун разыскала всех их – эти души, ставшие для нее родными за те недели, что они вместе жили, тренировались и постоянно поддерживали друг друга. Она мысленно ухватилась за них, за Лу Да, за саму себя и в последний момент заметила Лу Цзюньи, свою подругу, которая, возможно, уже таковой и не являлась, но которую нельзя было оставлять на произвол судьбы.

Защитить. Защитить их всех.

Это было гораздо проще, чем драться, убивать или сойтись в схватке с Гао Цю, чего так жаждала каждая частичка ее естества. Она сделала это тогда в Бяньляне, сделала это сегодня, значит, она сможет сделать это еще один раз.

Защитит их.

Нестабильная сила божьего зуба Гао Цю обратилась чудовищным, необузданным ураганом. Эта мощь сотрясала защитное поле Линь Чун, энергия потрескивала вокруг них. Перед их глазами худое тело Гао Цю задергалось, спина выгнулась дугой, все его суставы и кости напряглись от внезапно возросшей нагрузки. Жилы вздулись на его шее и руках, на коже полопались мелкие кровеносные сосуды.

Он терял контроль над этой силой. Терял даже всякую видимость контроля и самообладания.

Линь Чун была уверена в этом столь же твердо и глубоко, как и в законах мироздания. Его божий зуб слишком нестабилен, а Гао Цю впитал слишком много силы, безрассудно пытаясь покончить с Линь Чун. Нарастающий вихрь энергии был не таким мощным, каким мог бы стать тот, что случился в Бяньляне, не останови его тогда Лу Цзюньи, вовсе нет, но этого было вполне достаточно.

Более чем достаточно.

Линь Чун ухватилась за людей, дорогих ее сердцу, так крепко, как только могла, и приготовилась.

Дикая, ошеломляющая мощь вырвалась из Гао Цю подобно извержению древнего вулкана. Она пролетела быстрее, чем мог бы пробежать человек, пронеслась быстрее звука, мысли и без разбора и пощады сметала все на своем пути.

Линь Чун изо всех сил вцепилась руками в Лу Да и разумом и душой во всех остальных.

Громадная волна прокатилась по всему военному лагерю громовым раскатом, распространяясь дальше и расширяясь, прошлась по болоту, обрушилась на солдат, выходивших на берег, – те попадали на землю, словно под натиском армии демонов. Энергия устремилась вверх по склону, пожирая наступающие войска, круша деревья и сбивая птиц в небесах, а после ринулась прямо туда, где хаоцзе, не жалея своих жизней в яростной битве, сражались и умирали за свой дом.

Чтобы защитить…

И вот тогда Линь Чун потеряла всяческий контроль над происходившим вокруг.