Россия – Грузия после империи

В общем, в Грузии красиво и все счастливы. Танцы, пение, дружные большие семьи и расслабленность – все это гарант того, что экономические и общественные проблемы никому не доставляют особых хлопот. И почти все происходящее можно описать слоганом: «Это – Грузия». Польская артистка кабаре и героиня бульварной прессы Катаржина Пакосинская, знакомая с семьей Меллер, идет еще дальше в ностальгических описаниях Грузии.

Грузия как аисторическая идиллия

Грузия Пакосинской, известной своим подкупающим смехом и любовью к южной стране, а особенно к двум грузинам, изображается в том же ключе. О своих чувствах на эту тему она говорит в книге «Georgialiki» [Георгиалики] (Pakosińska, 2012). Они являются примером крайне субъективных записок путешественника, в центре повествования которых находятся личные переживания автора, а также прием «self-fashioning» (жизнестроительства, конструирования идентичности) (Greenblatt, 1980).

Уже предыстория этого повествования была инсценирована в средствах массовой информации: в одном из телеинтервью восьмилетней давности Пакосинская призналась в своей юношеской любви к сверстнику из Грузии. К сожалению, их отношения были прерваны в 1990-х гг. Двадцать лет спустя артистка решила найти свою бывшую любовь – любовь, которая стала возможной только благодаря социалистическому братству народов во главе СССР (влюбленные танцевали в группах народного танца) и которую разрушила имперская Россия (юноша ушел солдатом на фронт). В конце концов Пакосинская нашла своего бывшего возлюбленного. Мамука живет в деревне, у него есть жена и сын, но после военных событий он страдает алкоголизмом и депрессиями. Их встреча в 2007 г. стала темой репортажа Анны Дзевит-Меллер «Znajdę cię!» [Я найду тебя!] (Dziewit-Meller, Meller, 2011, 315–332). Как и ожидалось, встреча превратилась в «телефонную дружбу» между Катаржиной и Мамукой. Больше они не виделись; выражаясь словами Владимира Маяковского: «Любовная лодка разбилась о быт…» Слишком много всего произошло.

Возвращение в прошлое не было особо удачным, но появилось что-то новое – наподобие улучшенной версии прошлого. Появилась другая любовь – та, о которой польские читатели смогли узнать из бульварной прессы и из книги «Георгиалики». Артистка, влюбленная в грузинского режиссера, описала Грузию как страну идеальную для гурманов, езды верхом и пикников на природе. Особенно четко это видение было представлено в документальном сериале «Tańcząca z Gruzją» [Танцующая с Грузией] (название отсылает к известному фильму с Кевином Костнером)[106].

Для Пакосинской Грузия – это панацея от всех бед западной цивилизации, обретение потерянного «я», природа в ее первозданном виде. Там время остановилось. Ведь название книги восходит к античным идиллиям и пасторалям («Буколикам» и «Георгикам» Вергилия), а автор прославляет Грузию как современный рай и на уровне текста, и на визуальном уровне, соответствующим образом описывая события. Символическое значение придается в этой связи первой фотографии, которая изображает Пакосинскую, сидящую на белой лошади на фоне поляны с цветами. У Кевина Костнера в фильме были волки, у Пакосинской – лошади. Многочисленные фотографии показывают неухоженные пейзажи, а также народную культуру. Главную роль при этом играет сама кабаретистка: на фотографиях она изображена в процессе приготовления теста в национальном головном уборе, вместе с грузинами, одетыми в национальные костюмы.

Как традиционные тосты, так и ее собственные фразы должны донести до читателя особенности грузинской культуры (верная дружба, если любовь – так «слепая и безумная», а у мужчин, как подобает грузинам, «голубиная душа» и «медвежий облик»), что им, собственно, и удается. И там, и там используются консервативные гендерные схемы поведения, в которых мужчины представлены как чувствительные и одновременно сильные завоеватели, так что на этом уровне обнаруживается возвращение в прошлое. Название одной из глав звучит так: «О том, что объединяет дождь и женщину, скучающую по мужчине, и о том, как долго растет трава в Грузии». Иногда Пакосинская объясняет трудности в сфере инфраструктуры и пишет о Тушети с юмором и в рифму (в стихах): «…Срочное заявление на установление правил, регулирующих возможность существования без мыла». Себя саму она называет «грузинским подвидом человека играющего» (homo ludens georgicus)…

Схожая перспектива частично берет начало в польских текстах XIX в. Существуют параллели между Пакосинской с ее восторгом кавказской природой и письмами сосланных XIX в. Подтверждением этому служит весьма содержательная поэма Владислава Стрельницкого «Kaz-beg (dumanie wieczorne)» [Каз-бек (вечерние размышления)] (1842):

Ты видел немало!.. Как у твоих ног
Многие века вырастали…
И прошло. – Как великие этой земли
Были и исчезли…[107]