Run away\Hide away. Part III. Changes will come in the fall (СИ)

Билл попытался, но ничего не вышло, слишком хорошо маньяк продумал свои действия – пошевелиться было невозможно.

— Нет, не могу, – едва не всхлипнул юноша. Ощущение беспомощности давило, лишая воли и желания сопротивляться дальше. – Мы здесь умрем.

— Не говори так, пожалуйста. Может, помощь уже идет, – отрицательно помотал головой Том. Он проклинал сталкера за то, что сейчас не может утешить Билла, который, кажется, вот-вот взорвется рыданиями и отчаянием.

— Откуда? Я даже не сказал Девиду, что собираюсь выйти из отеля, – горько усмехнулся певец.

Том закусил губу – его мальчик стал совсем взрослым, теперь он больше не верит обещаниям своего мужа, хотя раньше одного этого «все будет хорошо» хватало с лихвой. Сейчас, глядя в испуганное и отчаявшееся лицо своего супруга, Том в очередной раз корил себя за то, что не смог защитить, не уберег… Он должен был сделать хоть что-то, чтобы Билл, пришедший к его порогу, не зашел в квартиру… «Билл… пришедший…» — сознание зацепилось за эти мысли, выделяющиеся наличием логики и конкретным смыслом в общем потоке бессвязного виноватого бреда.

— Билл? А… зачем ты пришел? – спросил Том.

Ореховые глаза изумленно расширились, становясь огромными просто до невозможности.

— Я… Я получил документы на развод, – чуть дрожащим голосом ответил Билл. – И чек.

Том даже обрадовался, когда заметил во взгляде юноши не только отчаяние, но и что-то другое. Злость.

— И что? Ты не хочешь развода? – спросил Том, гоня от себя мысль о том, что самой главной мечтой на данный момент для него является не освобождение, а просто слова, произнесенные любимыми губами. «Не хочу» — вот что он мечтал услышать.

— Хочу, – сказал Билл, руша мечты мужа, но сам он своим собственным словам не верил. – Но чек… Том, это ведь тот самый чек, который я прислал тебе из Америки в счет уплаты долга за отца. Почему ты его не обналичил? – голос Билла звенел от праведного гнева, а на щеки снова вернулся румянец.

— Мне не нужны эти деньги, Билл, – Том покачал головой и заставил себя не опускать глаз под испытующим взглядом супруга. – Когда ты его прислал… Словом, в тот момент в моей жизни уже многое поменялось, и эти деньги… Взять их – означало снова вернуться к прошлому, а этого я не хотел больше всего.

— Но я не хочу быть тебе что-то должен, – вскинулся Билл, а Тома его слова резанули, как бритва.

— Билл… Ты мне ничего не должен, – как мог, спокойно ответил Том. – Если хочешь, отдай их на благотворительность или еще куда…

— Но, Том… — попытался возразить певец.

— Билл, эти деньги… они причинили столько зла, что… Я не могу их взять, пусть они пойдут на что-нибудь хорошее.

Билл чувствовал, как в его душе что-то переворачивается. Этот мужчина – совсем не тот Том, которого он оставил три года назад в аэропорту Марокко. Тот Том никогда не сказал бы, что деньги могут быть злом, никогда бы не отказался от них… «И никогда бы не сказал, что любит» — прошептал внутренний голос. Этот Том, который сейчас смотрел на него переполненными эмоциями глазами, до боли в разбитом сердце был похож на ту мечту, с которой в счастливом неведении почти полгода прожил Билл. Но тогда это была всего лишь маска, и сейчас юноша до дрожи боялся снова попасться на ту же наживку – он боялся Тома, боялся своих не угасших чувств к нему.

— Билл… — юноша видел, что Том собирается сказать что-то важное, но внезапно испугался, что эти слова разрушат последний барьер, который все еще охраняет его душу от человека, который был единственным в его жизни, в чьей власти было причинить самую сильную боль и принести самое большое счастье. «Как жаль, что ты выбрал первое…»

— Давай попробуем освободиться, – перебил его юноша, показательно дергая руками.

Том только грустно и понимающе глянул на него и принялся ослаблять веревки, хотя и знал, что это пустая трата времени и дыхания. Только вот про последнее он вспомнил слишком поздно. Конфорки были включены на полную мощность, и вскоре в горле появилось ощущение стянутости, жжения. Мучительно хотелось пить, но бизнесмен знал – именно так начинается отравление газом. Томас заметил, что Билл начинает сонно моргать и покашливать – для юноши все оказалось еще хуже, газ на него действовал куда быстрее. «Конечно, он такой худой!» — с тревогой подумал Том, подвигаясь к Биллу ближе.

— Билл, попытайся не вдыхать глубоко, – он подставил юноше плечо. – А лучше дыши через мою рубашку, так меньше газа попадет в легкие.

— Тооом, – глаза Билла стали мутными, словно в крови было много алкоголя. – Я спать хочу…

— Билл, нет! – мужчина попытался толкнуть засыпающего юношу, но тот только вяло отмахнулся, уже не соображая, что делает. Покрытые черными размазанными тенями веки опустились, веером разложив по щекам кукольные ресницы. Том умилился бы этому трогательному зрелищу, если бы не был так напуган.

— Билл! Билл! Билл, проснись, черт возьми! – закричал он, тратя дыхание.