Русская библия: История переводов библии в России

Неизвестно, какого обряда — восточного, греческого или западного, римского, придерживались первые христиане на Руси. Жившие в Киеве и Новгороде греки и хозары-христиане принадлежали, наверное, к восточному обряду, а христиане из числа варягов и немцев — к западному. Соответственно и первые богослужебные книги, завезенные на Русь, были на латинском и греческом языках. Но в Житии св. Кирилла, составленном не позднее конца IX в., имеется интересное упоминание о том, что Константин еще в 860 г., будучи в Корсуни (Херсонесе), греческой колонии в Крыму, обнаружил у одного русина Евангелие и Псалтырь, писанные «руськыми письмены» и беседовал с ним на этом языке. А в «Сказании о письменах» болгарского монаха Храбра Черноризца, жившего на рубеже IX и X вв., сообщается, что в дохристианские времена славяне не имели книг, а читали и гадали «чертами» и «резами». Совершенно неясно, что собою представляли эти древнейшие «русские письмена» и написанные этими письменами евангелие и Псалтырь. Во всяком случае невероятно, чтобы это были какие-то докирилловские переводы библии на славянский язык.

Откуда бы ни пришли первые христиане Киевской Руси, массовое крещение русских славян было связано с Византией. Оттуда, а также из южнославянских стран стали после этого прибывать на Русь христианские священники — греки, болгары, сербы. И, конечно, они привозили с собой в числе других принадлежностей церковной службы богослужебные книги, в том числе библейские, на славянском языке. Скорее всего, это были переводы кирилло-мефодиевской школы, претерпевшие некоторые изменения на славянском юге, а также переводы, сделанные в самой Болгарии. Среди ученых до сих пор идут споры о том, на какое наречие славянского языка Кирилл и Мефодий перевели книги библии — моравов, сербов или болгар. Но в то время разные славянские наречия различались между собой сравнительно мало. Еще в XI в. русский летописец, упомянув о переводе библии на моравский язык, замечает, что «моравь яже прозвася грамота словенская, яже грамота есть в Руси и в Болгарех дунайских. А словенский язык и русский — одно есть». И другой писатель примерно того же времени, монах Иаков, также пишет, что Русь «прияше святое крещение готово имуще святое писание и книги преведены с греческа языка на русский». Язык кирилло-мефодиевского перевода библии был вполне понятен для русских славян, так же как болгарские изводы.

Уже в первые два века после принятия христианства потребность в богослужебных книгах на Руси должна была ощущаться очень остро. Летопись сообщает, что сразу после крещения киевлян Владимир «повеле рубити церкви и поставляти по местам, идеже стояху кумири… идеже творяху требы князь и людье; и нача ставити по градом церкви и попы и люди на крещенье приводити по всем градом и селом». Другие князья также построили множество церквей. Церкви строились на собранные пожертвования и на средства частных лиц; богатые люди строили для себя частные домовые церкви. О многочисленности церквей на Руси в эти века можно судить по некоторым источникам. Когда в 1124 г. в Киеве произошел страшный пожар, сгорело шестьсот церквей. Современные исследователи считают, что с XI по XIII в. на Руси было построено около десяти тысяч церквей и почти двести монастырей. Для каждой церкви требовался определенный минимум церковного причта, церковной утвари и литературы, необходимой для богослужения. Все это сначала поступало из других стран. Само крещение киевлян, по свидетельству летописи, проводили вывезенные Владимиром из Корсуни «корсуньские попы». И впоследствии из Византии, а также из южнославянских стран часто приезжали на Русь представители духовенства, церковные певцы, зодчие для строительства церквей, художники, расписывавшие церкви и писавшие иконы. Но с течением времени и строительство, и обслуживание церквей неизбежно должно было перейти к самим русским. Сложнее всего, пожалуй, обстояло дело с церковными книгами.

Большое количество книг требовалось, прежде всего, для того, чтобы обеспечить необходимой литературой духовенство всех церквей и монастырей. Но и многие светские лица, разумеется, из наиболее зажиточных слоев общества, также хотели иметь у себя в личном пользовании книгу «душеспасительного» содержания. Считается, что в период XI–XIII вв. на Руси находилось в обращении не менее ста тысяч книг.