Русская библия: История переводов библии в России

Отмечая «благотворное» влияние христианства на нравы Древней Руси и имея в виду прежде всего представителей господствующих классов, епископ Макарий, церковный писатель XIX в., делает при этом любопытную оговорку: «Прежде всего при взгляде на эту светлую сторону жизни наших предков поражает нас их величайшее усердие к построению храмов божьих и святых обителей… князья и бояре и другие достойные люди не щадили для этого никаких издержек». Макарий расхваливает древнерусских князей и бояр за их усердие в строительстве церквей и монастырей, «истинных училищ веры и благочестия», за «уважение к пастырям церкви и подвижникам», за то, что, отправляясь в поход против «неверных», князья призывали себе на помощь бога, а после похода возносили господу благодарение, а также за то, что «с любовью к богу естественно соединялась любовь к ближним бедствующим и страждущим, нищим и заключенным в темницах».[13] Но именно с этим последним качеством, любовью к ближним, у князей и бояр дело обстояло из рук вон плохо, что признает и сам Макарий. Благочестие господствующей верхушки в феодальной Руси было весьма относительным. «Некоторые даже из князей, — пишет Макарий, — …ограничивали свое благочестие соблюдением только благочестивых обычаев и внешними добрыми делами, а когда дело шло об удовлетворении страстям, открыто нарушали христианские заповеди». Во время княжеских междоусобиц «самые низкие страсти человеческого сердца обнаруживались в высшей степени… сын восставал против отца, брат против брата, дядя против племянников, и кровь лилась рекой. Не было пощады даже мирным жителям, князья часто заключали между собой договоры, целовали крест в свидетельство истинности своих слов и так же часто нарушали клятву». В церковных проповедях и поучениях не было недостатка в призывах соблюдать заповеди, преподанные богом и изложенные в Священном писании, но достаточно почитать любую древнюю летопись, чтобы убедиться, насколько обычным делом для тех же князей было нарушение любой из этих заповедей. Так, о великом князе Святополке сообщается, что он с великим усердием строил церкви и «со смирением» ходил в Печерскую обитель просить себе молитв и благословения иноков перед каждым походом на врагов. И он же, с прискорбием отмечает церковный писатель, «явно нарушал христианский закон о браке, имел наложниц, был до того сребролюбив, что не стыдился грабить богатых киевлян, и во время случившегося в Киеве недостатка соли сам продавал ее за высокую цену к отягощению народа». А сын Святополка Мстислав, преданный той же греховной страсти к обогащению, узнав о том, что преподобный Феодор Печерский нашел в своей пещере много серебра и драгоценных сосудов, потребовал отдать ему эти сокровища. Когда инок ответил, что он во избежание соблазна снова зарыл найденные вещи и не помнит где, князь приказал «мучити его крепко, яко омочитися во власянице от крови, и посем повеле его в дыме велице повесити и привязати его опанки и огнь возгнетити».[14] Летописи полны описаниями насилий, коварства, жадности и жестокости князей и бояр. «Дух кровопролития, вероломства, жестокости и буйства, обнаруживавшийся в наших междоусобиях, был общим духом того времени, — пишет Макарий. — Этот дух столько же господствовал и в других странах мира. Но примечательно, что святая вера весьма благотворно действовала и у нас против этого господствовавшего духа времени и, по крайней мере, облегчала тяжесть тех бедствий, какие производил он… Пастыри церкви словом кротости и убеждения примиряли враждовавших князей, укрощали народные страсти, предотвращали междоусобия».[15]

Церковный писатель, несомненно, переоценивает влияние «слов кротости» христианских пастырей на князей, но что касается укрощения народных страстей, тут Макарий верно указал на главную функцию религии в классовом обществе. «Того, кто всю жизнь работает и нуждается, — писал В. И. Ленин, — религия учит смирению и терпению в земной жизни, утешая надеждой на небесную награду. А тех, кто живет чужим трудом, религия учит благотворительности в земной жизни, предлагая им очень дешевое оправдание всего их эксплуататорского существования и продавая по сходной цене билеты на небесное благополучие».[16]