Сибилла

— Я хочу видеть владельца этого заведения по неотложному делу, — сказала Сибилла, — важному для него самого и для одного из его друзей, а вот этот слуга не желает даже отвечать на мои вопросы.

— Послушайте, Саул, почему бы вам не ответить этой юной леди? — сказал другой посетитель.

— А я что делаю? — проворчал Саул. — Вы просили кофе, мэм?

— А вот и мистер Таннер, если он нужен вам, милочка, — сказал первый посетитель и обратился к худому, мрачному на вид человеку с проседью в волосах и багровым носом (он как раз заходил в кофейню через заднюю дверь): — Таннер, здесь вас какая-то дамочка спрашивает.

— И притом очень хорошенькая, — шепнул другой посетитель своему товарищу.

— Чего вам угодно? — резко спросил мистер Таннер.

— Я хочу поговорить с вами наедине, — ответила Сибилла и, подойдя к нему поближе, тихо прибавила: — Этот разговор касается Уолтера Джерарда.

— Ну так заходите, коли желаете, — весьма неучтиво предложил Таннер, — там только моя жена. — И он повел ее во внутренние покои, маленькую тесную гостиную, украшенную портретами Тома Пэйна^{547}, Коббета, Тислвуда^{548} и генерала Джексона;^{549} там их встретили натопленный камин, хотя на дворе был жаркий июль, и невероятно толстая женщина, от присутствия которой делалось еще жарче; она пила разбавленный шраб^{550} и читала полицейскую сводку. Женщина неприязненно глянула на Сибиллу, которая вошла вслед за Таннером; он же, стоило двери закрыться, произнес:

— Итак, что же вы имеете мне сказать?

— Я хочу видеть Уолтера Джерарда.

— Да неужели!

— И вот, — продолжала Сибилла, не обращая внимания на эту язвительную реплику, — я пришла сюда в надежде, что вы расскажете мне, где его можно найти.

— Вроде бы он живет где-то в Вестминстере, — произнес Таннер, — вот и всё, что я о нем знаю; и, если вам больше нечего сообщить, то вы могли бы сказать это и в кофейной комнате.

— Это не всё, что я могу сообщить, — сказала Сибилла, — и я умоляю вас, сэр, выслушайте меня. Я знаю, где живет Джерард: я его дочь, мы с ним обитаем под одной крышей. Я хочу знать, где они встречаются сегодня вечером — вы понимаете, о чем я говорю. — И она взглянула на миссис Таннер, которая вернулась к своим полицейским сводкам. — Это срочно!

— Я ничего не знаю о Джерарде, — сказал Таннер, — кроме того, что он изредка заглядывает сюда, а потом уходит.

— Дело, по которому я хочу его видеть, — настаивала Сибилла, — настолько срочное, насколько можно вообразить, и вас оно касается в той же мере, что и отца; впрочем, если вы не знаете, где его найти, — и Сибилла шагнула по направлению к выходу, — всё это без толку.

— Стойте, — окликнул ее Таннер, — вы можете рассказать всё мне.

— А зачем? Вы же не знаете, где найти отца — и не сможете ничего ему передать.

— Я бы не торопился с выводами, — сказал Таннер. — Давайте, выкладывайте всё без утайки; если ваши слова окажутся хоть как-то полезны для Джерарда, тогда и поглядим, сможем ли мы его обнаружить.

— Вести свои я могу сообщить только отцу, и никому другому, — заявила Сибилла. — Я связана священной клятвой.

— Лучшего советчика, чем Таннер, вам не найти, — вставила жена владельца кофейни, заинтересовавшись разговором. — Будет лучше, если вы всё нам расскажете.

— Мне не нужны советы; мне нужно то, что вы можете мне предоставить, если сочтете нужным, — иначе говоря, сведения. Отец дал мне такое наставление: если, в силу определенных обстоятельств, у меня возникнет крайняя необходимость увидеться с ним этим вечером, то я должна прийти сюда до девяти часов и узнать у вас про то место, где я смогу его обнаружить; место, — добавила она, понизив голос и глядя Таннеру прямо в глаза, — где они будут проводить свое тайное совещание.

— Гм! — хмыкнул Таннер. — Вижу, вы в курсе дел. Но скажите на милость, откуда мне знать, что вы и впрямь дочка Джерарда?

— Можете не сомневаться: я его дочь! — гордо ответила Сибилла.

— Гм! — снова хмыкнул Таннер. — Не особо-то и приходится. — И он зашептался с женой. Сибилла отошла от них так далеко, как только могла. — Значит, вести эти — срочнее некуда, — подытожил Таннер, — и к тому же касаются меня, верно?

— Касаются всех вас, — подтвердила Сибилла, — и каждая минута бесконечно дорога.

— Хотел бы я пойти с вами лично, тогда бы уж точно никакой ошибки не произошло, да только не получится: у нас тут в половине девятого собрание в большом зале. Я не очень-то люблю нарушать правила, особенно в таком деле; но если оно касается нас всех и, как вы говорите, срочнее некуда — что ж, я не вижу в этом особого вреда; и я бы так и поступил, будь я уверен, что вы — своя.

— Как же мне убедить вас в этом? — огорченно спросила Сибилла.

— Возможно, у юной леди имеется особая меточка на белье, — предположила миссис Таннер. — У вас есть платочек, мэм? — Она взяла носовой платок Сибиллы, внимательно рассмотрела, исследовала все его уголки. Метки не было. И это непредвиденное обстоятельство могло бы всё расстроить, если бы вслед за платком Сибиллы не появилось адресованное ей же письмо от Хаттона. — Похоже, она из наших, — заключила жена хозяина.