Слова подвижнические (Репринт изд. 1911 г.)

Итакъ, поелику нѣкоторые люди, развращенные бѣсовскимъ мечтаніемъ, восхотѣли растлить[406] ученіе блаженныхъ Апостоловъ, то божественный Апостолъ вынужденъ былъ въ ничто обратить похвальбу еретиковъ, хвалившихся тѣнью дѣланія являвшихся имъ бѣсовъ, когда со смиреніемъ и великимъ страхомъ описываетъ онъ Божественное свое созерцаніе, относя оное къ лицу другого. Ибо говоритъ: вѣмъ человѣка о Христѣ, прежде лѣтъ четыренадесяти: аще кромѣ тѣла, аще ли въ тѣлѣ, не вѣмъ: Богъ вѣсть: восхищена бывша въ рай, и слышавшаго глаголы, ихже не лѣть есть человѣку глаголати (2 Кор. 12, 2. 4). Поэтому говоритъ онъ, что восхищеніемъ восхищенъ былъ, а не произвольно{G} восшелъ умомъ своимъ въ созерцаніе, до третьяго неба. Написалъ, что видѣлъ созерцанія; сказалъ, что слышалъ глаголы: но какіе были словеса или образы созерцаній, того не могъ написать. Ибо, когда умъ духомъ откровеній видѣлъ это на своемъ мѣстѣ, тогда не пріялъ позволенія изрѣчь это на несвойственномъ для сего мѣстѣ. А если бы и восхотѣлъ изречь сіе, то не могъ бы, потому что видѣлъ сіе не тѣлесными чувствами. Что умъ пріемлетъ тѣлесными чувствами, то ими же можетъ опять и изъяснить въ области тѣлесной: а что ощутительно созерцаетъ, или слышитъ, или чувствуетъ внутри {272} себя, въ области Духа, того, когда возвращается къ тѣлу, неспособенъ пересказать, а только воспоминаетъ, что видѣлъ это; но ка́къ видѣлъ, не умѣетъ повѣдать ясно.

И симъ обличаются ложныя писанія, такъ называемыя откровенія, сочиненныя начальниками ересей, растлѣнныхъ мечтаніемъ бѣсовскимъ, о обителяхъ на тверди, въ которыя возводятъ умъ для самовольнаго уразумѣнія, и о восхожденіяхъ ума на небо, и о мѣстахъ, отведенныхъ для суда, и о многовидныхъ образахъ горнихъ Силъ, и о дѣйственности ихъ. Все это есть тѣнь ума, упоеннаго самомнѣніемъ и приведеннаго въ безуміе бѣсовскимъ дѣланіемъ. Поэтому‑то блаженный Павелъ единымъ словомъ заключилъ дверь предъ лицемъ всякаго созерцанія, и затворъ его[407] внесъ внутрь молчанія, гдѣ умъ, если бы и могъ объявить о семъ, не получилъ бы на то дозволенія. Ибо сказалъ, что всѣ созерцанія, какія языкъ въ состояніи обнаружить въ тѣлесной области, суть мечтанія душевныхъ помысловъ, а не дѣйствіе благодати.

Итакъ, преподобіе твое, памятуя сіе, да наблюдаетъ надъ мечтаніями помысловъ глубокихъ. А этой брани всего чаще подвергаются монахи ума тонкаго, ищущіе суетной славы, вожделѣвающіе новыхъ открытій и дѣлающіе все напоказъ.