Слова подвижнические (Репринт изд. 1911 г.)

Находимъ же, что такъ поступаетъ Онъ и относительно меньшаго въ сравненіи съ симъ[414] дара — разумѣю прощеніе грѣховъ. Ибо вотъ, въ крещеніи туне прощаетъ и совершенно ничего не требуетъ, кромѣ вѣры: при покаяніи же въ грѣхахъ по крещеніи не туне прощаетъ, но требуетъ трудовъ, скорбей, печалей сокрушенія, слезъ, долговременнаго плача, и потомъ уже прощаетъ. Разбойника туне простилъ за одно исповѣданіе словомъ на крестѣ, и обѣтовалъ ему царство небесное; у грѣшницы же потребовалъ также вѣры и слезъ; а у мучениковъ и исповѣдниковъ, вмѣстѣ съ сердечной ихъ вѣрой, требовалъ скорбей, истязаній, строганія, мученій, многообразныхъ смертей.

Итакъ, святыня твоя, убѣдившись симъ и подобнымъ сему, да взираетъ на первыхъ и послѣднихъ, и да не домогается созерцанія, когда не время созерцанію. И пока заключенъ ты въ мѣстѣ тѣла, будь рачителенъ въ дѣлахъ покаянія и противоборцемъ страстей, терпѣливымъ въ дѣланіи заповѣдей, и остерегайся бѣсовскаго поруганія, а также проповѣдующихъ {276} непреложное совершенство въ мірѣ семъ страстномъ и удобопреклонномъ. Это не дано даже и святымъ ангеламъ, симъ служителямъ Отца и Духа; и они ожидаютъ обновленія въ посредствующемъ[415], чтобы освободиться отъ работы истлѣнія въ свободу чадъ Божіихъ[416]. Ибо возможно ли совершенство здѣсь, гдѣ солнце восходитъ и заходитъ среди облаковъ, временемъ ве́дро, а временемъ засуха, иногда радость, а иногда сѣтованіе? Что противно сему, то — часть волковъ[417], какъ сказалъ нѣкто изъ святыхъ. Богъ же да утвердитъ основаніе житія нашего истиннымъ утвержденіемъ и святымъ Своимъ ученіемъ. Ему подобаетъ слава, держава и велелѣпіе нынѣ и въ нескончаемые вѣки вѣковъ! Аминь.

СЛОВО 56.

О любви къ Богу, объ отреченіи отъ міра и объ упокоеніи въ Богѣ.

Душа, которая любитъ Бога, въ Богѣ и въ Немъ единомъ имѣетъ себѣ упокоеніе. Отрѣшись прежде отъ всякаго внѣшняго союза, а тогда возможешь быть сердцемъ въ союзѣ съ Богомъ, потому что единенію съ Богомъ предшествуетъ отрѣшеніе отъ вещества. Хлѣбъ дается въ пищу младенцу послѣ того, какъ откормленъ онъ молокомъ: человѣкъ, который хочетъ преуспѣвать въ Божественномъ, долженъ прежде устранить себя отъ міра, какъ младенецъ отъ объятій и сосцовъ материнскихъ. Тѣлесное дѣланіе предшествуетъ душевному, какъ персть предшествовала душѣ, вдунутой въ Адама. Кто не снискалъ тѣлеснаго дѣланія, тотъ не можетъ имѣть и душевнаго; потому что послѣднее рождается отъ перваго, какъ колосъ отъ пшеничнаго зерна. А кто не имѣетъ душевнаго дѣланія, тотъ лишенъ и духовныхъ дарованій.

{277} Страданія, въ настоящемъ вѣкѣ переносимыя за истину, не идутъ въ сравненіе съ услажденіемъ, какое уготовано страждущимъ за доброе. Какъ за сѣющими въ слезахъ слѣдуютъ рукояти[418] радованія (Пс. 125, 5. 6), такъ и за злостраданіемъ ради Бога послѣдуетъ радость. Сладокъ кажется земледѣльцу хлѣбъ, добытый потомъ: сладки и дѣланія ради правды сердцу, пріявшему вѣдѣніе Христово. Съ благою волею претерпи и уничиженіе и смиреніе, чтобы пріять тебѣ дерзновеніе предъ Богомъ. Человѣкъ, съ вѣдѣніемъ терпящій всякое жестокое слово, когда самъ не сдѣлалъ предварительно неправды сказавшему его, возлагаетъ этимъ на главу свою терновый вѣнецъ, но блаженъ, потому что нетлѣнно увѣнчивается во время, котораго не вѣдаетъ.

Кто съ вѣдѣніемъ убѣгаетъ суетной славы, тотъ ощутилъ въ душѣ своей будущій вѣкъ. Кто говоритъ, что оставилъ міръ, и ссорится съ людьми изъ‑за какой‑либо потребности, чтобы не было у него въ чемъ‑либо недостатка къ упокоенію его, тотъ совершенно слѣпъ, потому что, добровольно оставивъ цѣлое тѣло, ратуетъ и ссорится изъ‑за одного его члена. Кто бѣгаетъ покоя въ настоящей жизни, у того умъ соглядалъ уже будущій вѣкъ. А кто связанъ любостяжательностію, тотъ рабъ страстей. Не думай, что одно пріобрѣтеніе золота и серебра есть любостяжательность, но и все, что бы то ни было, къ чему привязана воля твоя. Не хвали того, кто злостраждетъ тѣлесно, но у кого дана воля чувствамъ, разумѣю же слухъ, зіяющія и неудержимыя уста и разсѣянныя очи. Когда ставишь душѣ твоей предѣлы, такъ чтобы устроять себя милосердіемъ[419], пріучай душу свою не искать оправданія въ другихъ дѣлахъ[420], чтобы не оказалось, что дѣлаешь одною рукою и расточаешь {278} другою: ибо тамъ потребность въ сердоболіи, а здѣсь въ широтѣ сердца. Знай же, что оставлять грѣхи должникамъ принадлежитъ къ дѣламъ справедливости. Тогда увидишь тишину и свѣтлость повсюду въ умѣ твоемъ. Когда превзойдешь путь справедливости, тогда прилѣпишься къ свободѣ во всякомъ дѣлѣ[421].