Слово древней Руси

И была тогда во царствии его великая тишина по всей земле Русской, прекратились всякие беды и мятежи, и великие разбои, и хищения, и воровство. И частые набеги варваров прекратились: убоялись его крепкой силы языческие цари, и устрашились меча его нечестивые короли, военачальники нагайские мурзы испугались блеска копий его и щитов, и затрепетали и побежали немцы с магистром от искуснейших ратоборцев… И стесненные супостатами русские пределы во все стороны он расширил и продолжил их до краев морских и наполнил бесчисленными селениями. И многие победы над противниками одержал, и даже имен воевод его боялись и трепетали. И звали его во всех странах крепким царем и непобедимым, и боялись враги его войной приходить на Русь, слыша, что жив он еще, и силу его зная, как племена, заточенные македонским царем Александром[831] за великие горы, на край Чермного моря. Если же приходили на землю нашу, то не явно, как при отце его и прадеде, когда по всей земле не уходя на русских окраинах жили, но как воры приходили и нечто украдкой похищали и убегали, как звери гонимые. Воеводы же московские, где услышат о приходе варваров, там, собравшись, прогонят их и, как мышей, давят и побивают. То ведь от века и от рождения дело варварское и ремесло — кормиться войною. Конец о взятии казанском.

Примечания.

Произведение написано около 1563–1565 гг. Автор поставил перед собой задачу рассказать об истории взаимоотношений Казанского ханства и Руси начиная с XII века и кончая победоносным походом на Казань Ивана Грозного в 1552 г. Сам автор — свидетель осады Казани, со взятием которой закончилось его двадцатилетнее пребывание в плену у татар. Это весьма образованный человек, хорошо знавший русскую историю по летописям, знакомый со множеством литературных произведений предшествующих веков. В основе многих эпизодов произведения лежат предания казанских татар, использованы в ряде случаев элементы русского фольклора.

Текст «Казанской истории» переведен по изданию: Казанская история / Подготовка текста, вступительная статья и примечания Г.Н. Моисеевой. М. — Л., 1954

V

Из жития протопопа Аввакума [832] , им самим написанного

По благословению отца моего старца Епифания[833] писано моею рукою грешною протопопа Аввакума. И если сказано просто, вы, Господа ради, чтущие и слышащие, не позазрите просторечию моему, так как люблю свой русский природный язык, виршами философскими не привык речь украшать, ибо не красивые слова Бог слушает, но дел наших хочет. И Павел[834] пишет: «Если человеческими языками говорю или ангельскими, а любви не имею — ничто это». Вот, что много рассуждать: не латинским языком, не греческим, не еврейским, не другими какими хочет речей от нас Господь, но любви с прочими добродетелями требует. Поэтому и я не забочусь о красноречии и не уничижаю своего языка русского…

…Рождение мое в Нижегородской земле, за Кудмою-рекою, в селе Григорове. Отец мой был священник Петр, мать — Мария, в иночестве Марфа. Отец мой любил питие хмельное, мать же была постница и молитвенница, всегда учила меня страху Божьему. Однажды увидел я у соседа скотину умершую и в ту ночь, встав, перед иконой плакал о душе своей, думая о смерти, ибо и мне придется умереть. И с тех пор привык всякую ночь молиться. Потом мать моя овдовела, а я осиротел молодым, и своими соплеменниками изгнан был. Мать хотела меня женить, а я Пресвятой Богородице молился, чтобы дала мне жену-помощницу в спасении. И была в нашем селе девица, тоже сирота, все время в церковь ходила, имя ей Анастасия. Отец ее был кузнец по имени Марк, очень богатый, но после смерти его все богатство оскудело. И она в бедности жила и молилась Богу, чтобы выйти за меня замуж, и так и было по Божьей воле.

После этого мать моя отошла к Богу, я же, изгнанный, переселился в другое место. Рукоположен был в дьяконы двадцати одного года, а через два года в попы поставлен, в попах был 8 лет, а потом поставлен в протопопы православными епископами, тому назад двадцать лет, а всего тридцать лет, как имею священство.

А когда в попах был, тогда было у меня детей духовных много, за все время сотен пять или шесть будет. Без устали я, грешный, проповедовал в церквях, и в домах, и на распутьях, по городам и селам, и в царствующем граде, и в земле сибирской, уча слову Божьему, лет тому будет с двадцать пять…

(Из своей жизни в молодости Аввакум рассказывает несколько эпизодов, в том числе символический сон, который он видел:)

…Очи сердечные при реке Волге[835]. Вижу: плывут стройно два корабля златых, и весла на них златы, и шесты златы, и все злато; по одному кормчему на них сидит. И я спросил: «Чьи корабли?» И они отвечали: «Луки и Лаврентия». Это были мои духовные дети, меня и дом мой наставили на путь спасения и скончались богоугодно.