Смерти нет. Краткая история неофициального военного поиска в России

В. Е.: В Ленинградской области интересно относились к проблеме погибших. Когда я приехал под Любань, все местные жители, кто из властей, мне стали рассказывать про новгородскую Долину смерти. Я говорю: «Мы оттуда приехали». — «А, вы оттуда к нам, а зачем?» — «Здесь была Любанская операция, по нашим данным должны быть останки». — «Да нет, ничего нет!» А я пошел к местному леснику: «Где останки видел?» — «Да тут полно мест». Показал место — говорит, сюда кабаны ходят за кальцием, останки грызут этих погибших. Мы пришли и за первый же день разведки 40 человек нашли. А потом уже по радиусу стали работать и находить останки солдат: и воронки, и верховых, и прочее. Нас еще в университете, в «Снежном десанте» учили не пренебрегать воспоминаниями местных жителей. В архивы нас тогда еще не пускали, стали пускать через год-два. В Мурманске так же — приехали к Журину, он нас отвез на озеро Дракон, говорит, здесь были бои. Пока лагерь ставили, я уже череп нашел. Там вообще своеобразный очень поиск, все на поверхности практически лежит. Останки видны издалека, их выбеливает снегом, дождем. Но всё же не очень легко, потому что площади большие, сопку одну прочесали, потом идем — опять какие-то останки находим.

М. Ч.: У нас вопрос был — что делать со схронами мародеров в лесу. Представляешь, по лесу идешь — а там мотопомпа прикопана, чтоб качать воронки. И вот мы решали, что делать: объявлять им войну или сохранять перемирие? Хорошая война или плохой мир — вот ты бы что предложил? Не знаешь? Об этом и речь. Мы туда приезжаем два раза в год, у меня большинство в отряде — девчонки. Никаких полиций в лесу, естественно, нет. И эти ребята с ружьями, которые могут в любой момент что хочешь кинуть в костер. И объявлять им войну мне, честно говоря, очень не хотелось бы.

В. Е.: Ну, были случаи, пинками одну группу залетных из Питера выгнали. А вот были в Мурманске — мы просто подружились. Говорю: вам железки нужны, а нам останки. Железки — берите. Там были два подростка, братья-маугли, каждый пятерых поисковиков стоил. Приручили, нормально работали, они нам показывали сектора поиска, приходили к костру. Бывало, конечно, пара-тройка подходили в немецкой экипировке горного стрелка, значок «Эдельвейс», ну такие вот. Но и те — смотрят на общую атмосферу, видят, что их знакомые трофейщики с нами хорошо общаются — что пришли, показали, помогли. А если уж явно отмороженные, то они и не сунутся. Были такие, которые землянки минировали — мину засунут в печку, и все. И такие были. Нас от подобных Бог миловал.

То письмо, которое написали в ЦК комсомола в свое время... Было важно получить государственную поддержку через молодежную организацию: технику, саперов, машины. Были такие ребята, как отряд «Слезы матерей» из Санкт-Петербурга — Сергей Евтюков, Саша Синицын; поисковый отряд города Сафоново Смоленской области — Саша Шалаев; поисковый клуб «Сокол» из Новгородской области — Павел Глотов; поисковое движение республики Татарстан в моем лице,- Михаил Орешета, поисковик известный Мурманской области, — вот мы организовали свою секцию, написали письмо и отправили. Нас поддержали, и поисковое движение стало официально признанным.

А потом уже стали готовить Вахту памяти — готовить, что называется, по-взрослому. Гигантомании избежать не удалось — собрали там тысячи три человек со всего Союза, из которых копать могла от силы десятая часть, и экипирована была от силы половина участников. Но ЦК комсомола требовался масштаб. Это был минус, конечно, нагнать туда неподготовленных людей... Но Вахту подготовили профессионально: спросили у поисковиков, сколько нужно продовольствия, какая техника нужна, какие специалисты, — и вот мы и гусеничные тягачи заказали, гробы, амуницию... Составили заявку, в Минобороны это все спустили, и вся необходимая амуниция, техника, помощь военных специалистом, саперов были обеспечены. Плюсов все-таки было гораздо больше. И ту молодежь, которая пришла, мы быстро обучили работать. Но дилетантизм иногда проявлялся. У нас не было несчастных случаев, подрывов, но были какие эпизоды: пропала одна поисковая группа, подростковая, из Татарстана. Ей руководил физрук один местный, ну и школьники. Мы их прикрепили к взрослому отряду из Набережных Челнов, у них не забалуешь, и вот они работали с ними, эти подростки, и вдруг раз — пропали. Мы едем по зоне поиска на тягаче, подходим, говорим: «А где?..» — «Куда-то убежали». — «Куда?» — «В свободный поиск, мы уследить не успели». Во главе с руководителем подростки убежали! А там такое место, Госпитальная поляна, там технику бросала 2-я ударная армия, боеприпасы на каждом шагу, россыпи мин, — в общем, детей туда одних отпускать нельзя.