Смерти нет. Краткая история неофициального военного поиска в России

У нас первым был Виктор Караваев, вокруг него собралось человек пятнадцать-двадцать. Основной костяк — где-то десять человек, остальные приходили, уходили... И школьники были. Виктор создал хороший музей, тот потом развалился. Он такой пробивной товарищ был, у нас появились машины — ЗИЛ-131, ГАЗ-66, даже БТР, но он пошел на запчасти, честно говоря. У Виктора тогда была установка — надоело воевать, мы никакой не отряд, мы не военизированное объединение — мы клуб. Был поисковый клуб «Неизвестный солдат», была своя эмблема. Такая организация впервые появилась в Вологодской области. Это 90-е годы, когда рушился Союз, что-то было проще. Виктор решил бизнесом заняться. А поиском спустя какое-то время стал заниматься я: я — поиском, он — бизнесом, финансирует отряд, первоначально была такая договоренность.

Но у Виктора пошли проблемы, скажем так, с братвой... Он начал прятаться. В результате экспедиции мы проводили за свой счет, ему удалось две экспедиции, наверное, профинансировать — и то это был бензин, машины мы уже доставали сами. Как-то я уехал в подольский архив, ко мне туда ребята приехали, потом поехали обратно, и тут звонок: Виктор погиб. Он ехал из Питера, как я понял, а ребята из Москвы на Устюженскую трассу вышли. А питерская трасса тоже выходит на Устюженскую, они шли впереди, и, как оказалось, Виктор был за рулем, уснул, и бордюром их разорвало. Олежка Палаткин только выжил, тоже поисковик, из Шексны. Остальные все погибли. Мы потом на это место приезжали, кроссовок нашли...

Сначала ездили в Долину, потом не понравилось отношение солдат. Ну, в мелочах. Получалось так, что куча народу работает в болоте, а кто-то стоит у трассы, отдыхает. И когда мы подняли солдат, — как раз Мишка Черепанов с нами был, мы в группу «Остров» вошли, он ее возглавлял в Спасской Полисти, — останки отвезли в Мясной Бор. А мы уже тогда старались разделить солдат, задокументировать, зарисовать, сфотографировать... Валерка приезжает и говорит, что они их всех смешали, просто высыпали в одну кучу. Потом на захоронение приезжаем из болота — сначала нам говорили, что мы будем их вручную закапывать, могилы большие, как на Пискаревском кладбище, — а стали закапывать экскаватором. Мы собрались и уехали. И уже в дороге обсуждали: давайте у себя в области посмотрим, все ли у нас так хорошо. Познакомились с лесорубами, которые рассказали, что они, когда работали в Тихвинском районе, видели останки солдат.

Сразу скажу, что у нас опыта никакого не было. Приехали мы в тот район. Останки наверху лежали, по ячейкам было понятно, что это 41-й год, еще окопов не было. И было видно, что это окружение, потому что круговая оборона. И там я в первый раз чуть не сошел с ума, поздоровался с солдатом. Начал копать во мху, руку засунул и наткнулся на перчатку. Будто за руку поздоровался. Он в перчатке держал гранату в замахе и так упал. Сложность в чем, — я до сих пор этот бой разбираю, — нет фамилий солдат, которые погибли там. Есть список тамошних погибших командиров. А списка солдат нет. Ни в какой археологии я тогда не соображал, ничего такого не делал. Больше общался с ними, чем зачищал. Ты, когда поднимаешь, особенно по первости, — общаешься с ними. Потом во снах они приходят. В общем, каждый год мы в этом месте по 30 человек поднимали. Там же познакомился с местными бывшими мародерами, которые стали свою судьбу рассказывать, места показывать...

Видишь, в чем еще проблема: когда могилу открывают и кости выбрасывают наверх, они очень быстро истлевают, до порошкового состояния. Ты знаешь, что там кости должны быть, но ты их не находишь, потому что они истлели. И думаешь — как? Тебе же только что показали, что тут гренадеры погибли, 1-я гренадерская бригада. Они должны быть — а их нет. Местного спрашиваешь: «Сдал кости все-таки?» — «Нет, не сдавал». Потом уже поняли, что кости истлели — хватанули воздуха, и пошел процесс разложения. Могут, конечно, сохраниться какие-то крупным фрагменты, резиновая обувь, но фактически мало что остается. Когда мы работали, местный товарищ подошел, сказал: «Толя, спасибо вашему отряду, что по лесам теперь меньше костей наверху лежит». Бои в основном вдоль дорог шли. Наша задача была похоронить хотя бы те останки, которые очень в глаза бросались. С этой задачей справились, а вот второй этап, когда захоронения в ячейках, там сложнее найти. Я не думаю, что всё там зачистил.