Смерти нет. Краткая история неофициального военного поиска в России

Все молодые, девчонки красивые, и вот у костра всю ночь прошепчешься, проворкуешь, а утром-то на работу надо идти. Кодекс был: в каком бы состоянии ты ни был, на работу ты не можешь не выйти. Не было такой причины, чтобы не выйти. Сколько бы ты там чая у костра ни выпил, ну или не чая, чтобы согреться.

В большинстве своем солдаты похоронены, просто могилы уже забытые. И щепетильность очень нужна. Многие говорят: медальон, медальон... Для меня никогда не было проблемой найти солдат. И медальон найти не проблема. Я часто находил медальоны без солдат, ведь их выбрасывали и местные жители. Сидишь у дерева, отдыхаешь, начинаешь приглядываться: тут открытый медальон, там еще один. Это сейчас как-то по-другому стал работать... Но, когда ты настроен на солдата, найти его не проблема — он тебя сам найдет. Можно где-то пройти десять раз и только потом понять по какому-то признаку, что здесь мужик лежит. Я несколько экспедиций проходил с миноискателем, и я от него одурел. Я в армии столько с ним не ходил. Он жужжит, каждые три минуты поднастройки... И я перестал им пользоваться, максимум — щуп. А так просто ходишь и смотришь: сектор обстрела, или ботинки нашел, а иногда солдат сам тебе подсказывает. Все кресты, которые стоят в лесу, проверяем. Это могут быть просто палки, сложенные крест-накрест, начинаешь смотреть — солдат.

Было несколько случаев, которые сложно объяснить, — это когда ты с ними общаешься. Видишь этого солдата: гимнастерка, недельная щетина, — и он на тебя смотрит. Думаешь, что с ума сошел, может быть, это местный? Обычно начинаешь с опроса жителей, какая-нибудь бабка тебе место показывает, и вдруг слышишь треск кустов, а там какой-то мужик ходит. Потом этот мужик пугает другую разведгруппу. Потом спрашиваешь: «Баба Клава, кто это был?» — «А, это привидение местное». И ты четко видишь его!

Или отправляют тебя на поле: там со времен войны лежат медсестра с лейтенантом, их там похоронили. Местные объясняют, что и как, — разведгруппа уходит и там ищет. В конце начинают фотографироваться — ну, просто народ устает, ничего не находит и начинает дурью маяться, — проявляю фотографии, они там все лежат, отдыхают, и вдруг физиономия этого солдата. Самый знаменитый случай был... Есть такой руководитель екатеринбургского объединения Лена Скуратова, у нее очень сильное биополе. Как-то мы в Долине сидели у костра, и все разговоры, как найти побыстрее: перенестись в 42-й год и все запомнить, или аппарат такой придумать, который не миноискатель, а видит останки, — вот была бы жизнь! И один парень заладил про 42-й год, а Лена ему: «Да иди ты в свой 1942-й!» Он встает и уходит. Стали ложиться спать — его нет. Начинают искать — найти не могут. Где-то он появился перед обедом, весь грязный, мокрый, рваный... «Ты где был?» — «Да вы не поверите, я в 42-м был». Потом очнулся, по трассе сориентировался и вышел на Мясной Бор, вышел только сейчас. Рассказал, что выходил с солдатами, взрыв, он падает, и рядом пацан у дерева умирает — медальон ему отдает, чтобы родным написал. Тут он вырубается, утром просыпается, ориентируется, выходит, рассказывает эту байку нам. «Место помнишь?» А все же на слово ему верят! Пришли — воронка, дерево, у дерева солдат лежит, а у него в руке медальон.

Подо Ржевом такое бывало: сидишь у костра, тени людей появляются, ты их зовешь подойти ближе, а они не подходят.

Бросают в них что-то — насквозь проходит, а потом тени разворачиваются и уходят. Однажды разведгруппа заблудилась, потом вышли и сказали, что их звезда вела. Какой-то светлячок горел, двигался и вывел их. Или такой случай: раньше мы делали времянки, чтобы похоронить солдат. Их стараешься сделать так, чтобы никто не нашел, мало ли что. Я закопал, замаскировал очень хорошо, а потом понимаю, что никак выйти не могу на эту времянку. У меня 9 декабря захоронения, 8-го я должен все разложить, а 7-го найти не могу. Меня уже всего трясет. Я сел, сказал: «Господи, не дай мужикам из-за идиота второй раз без вести пропасть», — встал, прямо пошел и сразу выхожу на это место. Как я мог мимо него пройти?! Меня все рядом водило-водило... Кстати, когда начинает вот так водить в лесу — значит, рядом где-то солдаты лежат.