Смерти нет. Краткая история неофициального военного поиска в России

А. К.: Мы сначала на правом берегу Волги стояли, там был какой-то памятник уже, там забацали большой концерт с перечислением всех убитых, называли их поименно, по списку. Там очень много народа погибло... Потом перебрались туда, где лагерь, на правый берег. Галина Петровна, она была сторожем пионерского лагеря в Тимонцево, сказала: «Можете занять палатки». Там военный лагерь из Ржева стоял, завод какой-то поставил палатки, был лагерь при заводе военизированный, ребячий. И, значит, они пустовали, Галина Петровна нам сказала: «Давайте, три палатки можете занимать». Она была руководителем этого лагеря много лет, мы столько всего потом съели с ней, что мы уже родня. И постепенно мы там приглядывались друг к другу, знаешь. Поняли, что она очень интересная тетка. Она дочка машиниста, который последний эшелон из Ржева выводил. Галина эта долго к нам присматривалась, когда в лагерь жить пустила, а мы — к ней. В общем, оказалось, что она все денежки, которые накапливались, тратила на поездки: по всему миру путешествовала. Тогда ограниченный контингент же выпускали, но поскольку она дочка «последнего машиниста», из уважаемых людей, ей давали путевки. И мы тихонечко из разговоров поняли, что она много всего знает, сказали ей: «Тетя Галя, вы бы перед нашими ребятами-то выступили». Ей пришлось во Ржев съездить — фотографии, то-се. В общем, забацала целую лекцию нам про то, в каких странах была. И так тихонечко и подружились. Интересная женщина была.

Т. С.: А в первое лето вы сколько там людей достали?

А. К.: Там же стояли огромные солдатские палатки, мы в этих палатках и жили.

Т. С.: В каких-то жили, а в каких-то хранили же останки людей. Я в эту экспедицию там не была, я фотографии смотрела, и рассказывали они тогда. И, по ощущениям, там было найдено в первый год 200 или 300 человек — какое-то невероятно количество, тяжело было в этом плане. И ощущения совершенно обалдевшие.

А. К.: Вот смотри, фотография: черепа, черепа, черепа и на руке у девчонки мозги человеческие...

Т. С.: Это Новгород. Мы в тот же год через знакомых поисковиков туда попали, через тех людей, которым мы были симпатичны. Потому что в 88-м такого счастья уже не было: через комитет комсомола обязали всех большую Вахту памяти проводить, хочешь или не хочешь. Там пригнали всех подряд, в том числе и вояки были. Кто же у нас тогда был секретарем ЦК комсомола? Уже забыла его фамилию... В общем, там покрасовались все кому не лень. На кассетах это, наверное, будет:[66] во время одного из поисковых семинаров казанский парень говорил, что они в Мясном Бору были рады видеть и обучить работе тех, в ком мы уверены. А после 88-го года пришлось многое разгребать, все, что там наваяли. И на отвалах посидеть, по второму разу прочесывать места, просматривать. В общем, наделали делов.

А. К.: Да там вообще даже фашисты были. Чуть драка с ними не случилась у нас. Gott mit uns[67] и вообще... Вот так, приехали откуда-то.

Т. С.: Все кому не лень на эти вахты приезжали. А эти особо и не скрывались, националисты. Они ж тогда по Москве маршами ходили. Это были те же самые подростки, что и у нас, молодежь. Все то же самое, просто у этих шило в одном месте. С Москвы, с Питера. Класса с пятого уже скинхедами ходили. С пятого, с шестого. К фашикам примыкали, к нацикам примазывались эти скины. А как они в поиск попали? Это было модно же, было интересно. Дело, за которое себя можно уважать, галочку поставить, что мы тоже были, мы тоже видели. Потом задним числом их уже выгнали те отряды, которые поначалу принимали и тех, кого не надо было.

Т. С.: Тебя спрашивают, когда пошли первые вахты большие, Орлов там был?

А. К.: Да, они встречали ребят, да. Мы через их сторожку прошли. К ним зашли, когда приехали туда, чтобы знать, куда нам дальше. А знакомы, наверное, были только с Сашей[68], с которым Олег переписывался. А как познакомились — я говорю: как только приехали, пришли к нему в сторожку, а не сразу пошли в лагерь. Они там жили, при железной дороге. Орлов обычный был, парень как парень. Поисковикам помогал. Не «черный» был, понимаешь? Он же начал с того, что начал понимать, что надо посылать весточки тем, кого нашел. Потому что тогда не принимали таких за погибших, приказ Сталина какой-то был про врагов народа. Он понял, что надо сообщать, и начал. А когда вахты начались, он, конечно, был с поисковиками.

Т. С.: Первыми там казанцы[69] появились. Они поехали искать могилу Мусы Джалиля[70].

А. К.: Назывались «Снежный десант».

Т. С.: Да, университет казанский. Вот они с Орловым и подружились, а мы через них уже. На этих кассетах где-то как раз есть казанцы, выступают на конференциях...

А. К. (достала документ из папки): В 2008 году мы писали письмо для Кето, которая работала в Мясном Бору:

Письмо для Кето о Мясном Боре. Март 2008 года.