Спаси и сохрани

Сплотившись, группа ребят возводит в центре зала укрытие. Переворачивают столы, сдвигают их в тщедушное подобье баррикад. Матвей Огурцов размахивает стулом. Отгоняет от строительства худого, словно спичка, мертвяка со стёртым лицом – кожа на его голове походит на куцые и хаотично обёрнутые лоскуты бинтов. Мертвяк двое выше Матвея и втрое сильнее. Но мальчик не сдаётся. Издаёт воинственный вопль и наседает на зомби. Старание его подводит. Слишком резвый выпад – враг выхватывает стул и разламывает голыми руками. Обломки летят в Матвея. Тот пытается увернуться, но получает несколько ударов в спину. На выручку приходит Верка Балбесова, отгоняя мертвеца звуковой волной. Но со временем и её силы тают. Верка заходится кашлем, голос начинает слабеть, переходит в вялый сип и пропадает совсем.

Больше вспышек не было. Гроза ушла. Вокруг спрятавшихся в укрытии ребят безраздельно и полновластно, в осатанелой, непрерывно взвинчивающейся горячке хороводили мертвецы.

– Эй, ничтожные отбросы! Склоните головы пред нашим повелителем! – прошамкал один из оживших трупов, лицо которого ещё при жизни поразила страшная болезнь.

Кожа ороговела настолько, что голова мертвяка отличалась от черепашьего панциря только наличием глаз. Зомби не мог пошевелить ни носом, ни ртом, поэтому придерживал обеими руками нижнюю челюсть, на удивление избежавшую проказы, и выстукивал ей нужные слова.

– Вы не имеете права! – Из-за баррикад донёсся тонкий голосок Ирочки Рейфшнайдер-Хрюкиной. – Мой отчим – немецкий дипломат! Он уже едет сюда. У него неприкосновенность. Вы рискуете нарваться на международный скандал! Против вас введут санкции!

– Глупая девчонка! Никто тебя не спасёт. Мы разрушим этот мир до основания. Твоему папочке, как и всем остальным, осталось недолго!

Невозможно было сказать, откуда донёсся этот голос. Он был как будто бы нигде, но заполнял собой всё пространство. Грубый, как занозящий чурбак, чугунный и кислый, по-настоящему холодный мёртвый голос звучал внутри каждого, кто находился сейчас в зале. Резал слух острее бритвы и струился ядом.

Тьма смолкла. В центр зала вышел закованный в броню от ноздрей до холки конь. Напряжённые мышцы переливались под жёсткой бурой щетиной. Гришка-Разбойник держался в седле спокойно и уверенно, в натяг удерживая повод. Вокруг по-прежнему вилось болезненное сияние.

Конь тряхнул головой и фыркнул. Передние копыта триумфально стукнули в один из перевёрнутых столов.

– Впрочем, у вас ещё есть шанс сберечь свои никчёмные жизни. – Разрезы глаз под капюшоном шевелились, наливаясь чувством абсолютной власти. – Примкните к моей непобедимой армии! Вместе мы расправимся со всеми врагами и установим новый мировой порядок!

– Расправимся со всеми… Новый порядок… – громко, чтоб обратить на себя внимание, повторил Ваня. И усомнился: – Не слишком ли грандиозные планы для разбойника, убитого сто лет назад?

Внутри укрытия прокатилась шумная волна. Наиболее смелые рискнули высунуться из-за баррикад.

– Суслик??? – шептали отряды.

А вот зомби не проявили ни радости, ни удивления. Упёрлись исподлобья взглядом во вновь прибывшего и приняли угрожающую боевую стойку.

Гришка скинул капюшон. Чёрные вены заострили изломанные линии скуластого и впалого лица. Серый высохший рот треснул в подобии улыбки – будто растянули задубевшую резину.

– Ну здравствуй, княже! Давно не виделись, не так ли? – Покойник приветственно воздел руку. – Проходи, чувствуй себя как дома. Ах, да! Совсем запамятовал. Это ведь и есть твой дом!

Шайка мертвецов отрыгнула булькающий хохот.

– А твой дом – могила! – напомнил Иван. – Не желаешь вернуться? Могу посодействовать!

– Позволь полюбопытствовать, каким же образом? Ты совсем один и без оружия. А за моей спиной целая армия бессмертных воинов!

– Бессмертных? – Ваня повёл бровью. – Поведай это тем ребятам, что лежат у входа!

Всадник рассмеялся. В холле качнулась и зазвенела объёмная позолоченная люстра. По замку пронёсся шквальный порыв ветра – взметнулись бумаги со столов, захлопали уцелевшие двери и ставни.

Конь спрыгнул с баррикад и церемонно, гордо выпрямляя жилистые ноги, зашагал Ивану навстречу.

– Нельзя уйти из жизни вновь, – покачал головой Гришка.

Предводитель шайки разбойников сложил руки в призывающем жесте. Тотчас на ступенях у входа раздался топот. В зал ввалились мертвецы, с которыми сражались Ваня, Генка, Лёха и Мирон, включая того самого безобразного горбуна, пробитого насквозь меж глаз. Со стороны коридора вырулил обезглавленный зомбяк с топором – тело слушалось его как и прежде, словно и не имело никогда ничего выше шеи.

К такому повороту событий Ваня был не готов…

– Целый век я ждал этого момента. – Конь замер. От Гришки не укрылось, как Ваня растерялся и сник. Лицо покойника подёрнулось презрительным отвращением. – Теперь ничто меня не остановит. Ничто и никто! Ты проиграл, князь.

Гришка обернулся на своих последователей, бросил равнодушно:

– Уничтожьте его!