Стихотворения

Меченосец державы и славный ее избиратель,
Князь мой, надежда и честь, благо отчизны своей!
Чем отплачу я тебе, чем воздам за такую награду, —
Тем, что увенчан венком, я ведь обязан тебе.
Все мы — тени и прах; только доблесть одна по кончине,
Все пережив, сохранит имя бессмертным навек.
Буду стремиться я, Фридрих, твою несравненную доблесть
Людям грядущим явить, славя тебя и твоих.
Будешь бессмертен всегда, ни в каком не умрешь ты столетье,
¹⁰

Пусть не снесу я, что есть даже у времени власть.

72. К доктору Шренку, княжескому сенатору

Прежде ты не был еще у меня, досточтимый сенатор,
В песнях моих ты сейчас будешь, как должно, воспет.
Нравы, таланты и речь, изощренная знаньем законов,
Есть у тебя, и смирить, мудрый, ты можешь зверей.
С кроткой душою прими многоликие ты восхваленья,
Ныне прими, — мы всегда мощь твоих чувствуем уст.

73. К имперскому астрологу

Грониген астролог, толкователь фатального мира,
Удостоенный наш утлый поддерживать челн,
Среди друзей дорогих ты не будешь самым ничтожным,
Благоволишь мне, со мной связан любовью давно.

74. К сочинениям Гросвиты [833]

Скромная, мощного речью в центон собирая Марона,
Тех, кого Лаций нам дал мудрый, взрастила она;
Пусть ее, нашу, читают, рожденную кровью саксонской,
И поэтессы родной в песне восславят труды.

75. К Иоанну Риманну, всегерманскому книжнику и книготорговцу [834]

Оттиски текстов латинских и греческих ныне достигли
Наших пределов, твоим, Риманн искусник, трудом;
И вот за это тебе вся Германия шлет благодарность,
Здесь и повсюду тебе распространяет хвалы.

76. Поэт сам побуждает себя к изданию своих стихотворений [835]

Почва германцев хотя столь многих кормит поэтов,
Тех, кто дерзают стихи в разных краях рассевать,
Что же я, Цельтис, умолк почти на пятнадцатилетье,
Выпустить в свет на земле книги свои не дерзнул?

77. Кесарь по поводу отличий поэтов [836]

Лавр этот Конраду мы, Кесарь, жалуем, — доблесть поэтов,
Чтобы героев дела славные он воспевал;
Им пусть поэтов венчает с заслуженной он похвалою,
Ибо он носит уже нечто от Нас в свой черед.

78. На изображение Философии [837]

Все, что небо, земля, что воздух и море имеют,
И в человеческих что может случиться делах,
Все, что бог-огненосец свершает в мире огромном, —
Все философия, я в сердце имею своем.

79. На нее же

Меня зовут Софией греки, латины — сапиэнцией,
Египтяне и халдеи меня открыли, греки записали,
Латиняне перевели, германцы возвеличили.

80. На Нюренберг [838]