Стихотворения (1928)

Веселый автобус
                            то фыркнет, то визгнет.
Пока на Лубянку
                          с вокзала свезен,
в солидной
                  «Экономической жизни»
читаю:
            «Строительный сорван сезон».
Намокла
              мосполиграфская вывеска.
Погода
            годится
                         только для рыб.
Под вывеской,
                       место сухое выискав,
стоят
         безработные маляры.
Засохшими пальмами
                                    высятся кисти,
им
     хочется
                 краской обмахивать дом.
Но —
         мало строек,
                             и фартучный хвистик
висит
          обмокшим
                           собачьим хвостом.
В окраске фасадов
                               дождя перебои,
а небо
          расцветкой
                            похоже на белку.
На солнце
                 сменить бы
                                    ливней обои,
на синьку сменить бы
                                   неба побелку!
Но кто-то
               где-то
                         кому-то докладывал
«О перспективе,
                          о срыве сезона».
А эти собрались
                           на месяц и на два…
Стоят, голодая,
                         бездельно и сонно.
Вращали очками
                           по цементо-трестам,
чтоб этот обойщик
                              и этот маляр
пришел бы
                  и стал бы
                                  об это вот место
стоять,
            безработной лапой моля.
Быть может,
                    орудовали и вредители,
чтоб безработные
                            смачно и всласть
ругали в бога,
                      крыли в родителей
и мать,
           и душу,
                       и время,
                                    и власть.
Дельцов ревизуют.
                              Ярится перо.
Набит портфель.
                           Карандаш отточен.
Но нас,
           и особенно маляров,
интересует
                  очень и очень:
быть может,
                   из трестов
                                    некая знать
за это
          живет
                    в Крыму, хорошея?
Нам очень и очень
                              хотелось бы знать,
кому
        за срыв
                     надавали по шее?
Мы знаем
                всё
                      из газетного звона,
но нас бы
                другое устроило знанье:
раскрыть бы
                     дельцов по срывам сезона
и выгнать —
                     еще зимою, — заранее!
Мы знаем,
                 не сгинет
                                 враз
                                         безработица —
разрухи
             с блокадой
                               законное чадо,
но
    если
            сезоны
                        сознательно портятся —
вредителю
                  нет пощады.

ЭЛЕКТРИЧЕСТВО — ВИД ЭНЕРГИИ

Культура велит,
                          — бери на учет
частных
              чувств
                         базар!
Пускай
            Курой
                      на турбины течет
и жадность,
                   и страсть,
                                   и азарт!

КРАСНЫЕ АРАПЫ

Лицо
         белее,
                   чем призрак в белье,
с противным
                    скривленным ртиной,
а в заднем кармане
                               всякий билет,
союзный
              или —
                         партийный.
Ответственный банк,
                                 игра —
                                             «Буль».
Красное
             советское Монако.
Под лампой,
                    сморщинив кожу на лбу,
склонилась
                   толпа маниаков.
Носится
             шарик,
                        счастье шаря,
тыркается
                об номера,
и люди
            едят
                   глазами
                                шарик,
чтоб радоваться
                           и обмирать.
Последний
                  рубль
                            отрыли в тряпье.
Поставили,
                  смотрят серо.
Под лампой
                   сверкнул
                                 маникюр крупье.
Крупье заревел:
                          «Зер-р-ро!»
«Зеро» —
                по-арапски,
                                  по-русски —
                                                      «нуль».
Вздохнули неврастеники.
Лопата
            крупье
                       во всю длину
в казну
           заграбастала деньги.
Ты можешь
                  владеть
                               и другим, и собою,
и волю
            стреножить,
                               можно
заставить
                труса
                         ринуться в бой;
улыбку
            послав
                       побледневшей губой,
он ляжет,
               смертью уложенный.
Мы можем
                 и вору
                            вычертить путь,
чтоб Маркса читать,
                                а не красть.
Но кто
          сумеет
                      шею свернуть
тебе,
        человечья страсть?

ТОЧЕНЫЕ СЛОНЫ