Стоик

– Поскольку мы живем разными жизнями, Эйлин, это смешная идея, правда. Во-первых, мы слишком долго были вместе, и, хотя ссор между нами хватало, мы до сих пор неразлучны. За пределами моей работы, которая требует от меня громадных физических усилий, моя личная жизнь – ничто. К тому же я немолод, и, если ты пожелаешь снова со мной подружиться, когда я сбагрю с рук этот Лондонский проект, я буду рад вернуться в Нью-Йорк и жить здесь с тобой.

– Ты имеешь в виду, со мной и шестью другими? – саркастически спросила она.

– Нет, я имею в виду то, что я сказал. Я полагаю, ты, видимо, понимаешь, что настанет день – и я отойду от дел. А если так, то у меня начнется тихая и мирная жизнь. И без всякой работы.

Эйлин приготовилась сделать еще одно ироническое замечание, но посмотрела на него и увидела особо усталое и почти подавленное выражение на его лице – такого она не видела никогда прежде, и от этого ее настроение изменилось с критического на неожиданное сочувствие. Вероятно, он устал и ему нужен отдых, потому что он стареет и у него куча дел: это была одна из самых добрых мыслей по отношению к нему за многие годы.

В этот момент в комнату вошла горничная и сказала ей, что на проводе мистер Робертсон, адвокат. Это вызвало у нее неловкое движение, а потом он сказала с вызовом:

– Скажи ему, что меня нет!

Смысл происходящего не прошел мимо Каупервуда.

– Ты кому-нибудь говорила обо всем этом? – спросил он.

– Нет, – ответила она.

– Хорошо! – искренне сказал Каупервуд.

И, объяснив различные финансовые детали, которые потребовали его поездки в Чикаго на несколько дней, он успешно извлек из нее обещание ничего не предпринимать до его возвращения. Потому что за это время, сказал он ей, они смогут выработать какой-то план по достижению взаимного согласия.

Поскольку, как ему показалось, ее устроило отложить на время решение вопроса, он достал часы и сказал, что сможет успеть на поезд. Они встретятся, когда он вернется. Уже достаточно успокоившаяся, она проводила его до двери, потом вернулась и стала перечитывать газеты.

Глава 55

Поездка в Чикаго была достаточно важной, она включала переговоры о кредите в пять миллионов. Потом нужно было встретиться с Сиппенсом, от которого он хотел услышать отчет, касающийся постепенной продажи его активов.

Еще один вопрос требовал его внимания – недавнее судебное преследование одной из крупных транспортных компаний Чикаго, которая два года назад перекупила две линии надземного транспорта, изначально построенные и управлявшиеся Каупервудом. Однако, стоило ему уехать из Чикаго в Лондон, как эти транспортные пути вследствие плохого управления не только потеряли доход, который прежде был обеспечен высоким спросом на них, но и оказались в огромных долгах перед пайщиками, на руках которых все еще оставались акции. В местном обществе утвердилось мнение, что в истории ни одна еще компания общественного обслуживания не переживала такого полного и окончательного краха. А поскольку вину за это возложили на Каупервуда, то возникла необходимость объяснить инвесторам, что его вины в этом нет, что крах компании объясняется плохим управлением тех, кто перехватил у него эту собственность. Это объяснение позднее стало причиной, по которой к нему прилепилось прозвище «финансовый волшебник» вместо «жулик», потому что в то время, когда он управлял этой транспортной линией, все знали, что держатели акций получали по ним от восьми до двенадцати процентов дивидендов. И вот теперь он не только получил кредит на пять миллионов долларов, но и значительно улучшил свою репутацию.

Но во время его поездки в Чикаго произошел один неожиданный инцидент – на его горизонте опять появилась Лорна Мэрис, которая, узнав о его визите в город, нашла его и попыталась возродить в нем былой интерес к ней. Однако ее планы были обречены на провал, потому что теперь его настроение переменилось, и он спешил назад, в Нью-Йорк, а оттуда поскорее к Бернис. Однако, обратив внимание на то, что ее одежда отражала менее успешное ее состояние по сравнению с тем, каким оно было, когда он видел ее в последний раз, он счел своим долгом поинтересоваться ее жизнью и, узнав, что спрос на нее у публики упал, а вместе с этим упали и ее доходы, изобразил интерес к ее благополучию и заверил ее, что откроет для нее устойчивый пополняемый счет и, более того, посмотрит, каким образом можно заинтересовать какого-нибудь театрального продюсера в ее карьере; этот ряд благодеяний заново разжег в ней природный кураж и веселость.