Стоик

– Нет! Ничего серьезного в любом случае, но ты сама видишь, я пребываю в некоторой неопределенности относительно моего нынешнего состояния. Кроме того, насколько это касается публичной сферы, любой человек, в особенности мои держатели акций и инвесторы, могут счесть подозрительным такой неожиданный коллапс по непонятным причинам, хотя, вероятнее всего, причина в том, что я вчера вечером переел и перепил, в особенности шампанского. Но определенно раньше со мной ничего подобного не случалось. И потому я очень хочу увидеть Джефферсона. Он во всем разберется и скажет мне правду.

– Фрэнк, – оборвала его Бернис, – что тебе такого сказал в последний раз доктор Уэйн, когда ты был у него, о чем ты не говорил мне? Что сказано в заключении специалистов?

– Ну, доктор Уэйн сказал мне, что боль, которую я тогда почувствовал, может быть отдаленно связана с брайтовой болезнью, только он не уверен, потому что, как он говорит, у брайтовой болезни есть две фазы – хроническая и острая. Моя, по его словам, ни та и ни другая. Он сказал, что я должен подождать, посмотреть, не разовьется ли что-нибудь более серьезное, и тогда специалисты смогут поставить правильный диагноз.

– Если так, то, я думаю, нужно приглашать доктора Джеймса. Я завтра попрошу Джеймисона отправить ему телеграмму. А пока, я думаю, самое подходящее для тебя место – Бухта Приора. А когда приедет доктор Джеймс и скажет, что с тобой все в порядке, тогда посмотрим.

Сказав это, она подошла к окну, задернула шторы и попросила его попытаться отдохнуть, пока она будет готовиться к их отъезду утром. Но и пока она занималась этими делами, ее мысли были заняты Каупервудом, последствиями его болезни, и, хотя внешне она оставалась любезной, внутри ее пробирала дрожь.

– Вы абсолютно правы, моя дорогая, – сказал Стейн, когда она сообщила ему об их решении ехать в Бухту Приора. – Бухта наверняка окажет на него успокаивающее действие, как не раз оказывала на меня в прошлом. К тому же там ваша мать, она будет вам в помощь. Если вы позволите, я сам отвезу вас утром. Мистер Каупервуд слишком важный человек для меня, и мне важно сделать все, что может способствовать его удобству и скорейшему выздоровлению.

Глава 62

Все эти события привели к тому, что, не прошло и двух недель, как в Бухту Приора прибыл доктор Джеймс, который при виде Каупервуда, удобно устроившегося в спальне с видом на Темзу, сказал:

– Видишь ли, Фрэнк, я вижу, ты не так уж и болен, если можешь наслаждаться прекрасным видом в этих окнах. Я готов предложить тебе побыстрее встать и отправиться в Нью-Йорк, а я тут понежусь, пока не приду в себя после всех трудов праведных, которых потребовала эта гонка через океан. Столько лет у меня не было приличного отдыха.

– Тебе не понравилось плавание? – спросил Каупервуд.

– Я никогда в жизни так сильно не желал перемен. Все прошло прекрасно. Море было спокойно, на пароходе был песенный ансамбль – мне они ужасно понравились. Они направлялись – кто бы мог подумать? – в Вену, и половина из них были негры.

– Все тот же старый добрый Джефф! – сказал Каупервуд. – Господи боже, какая же это радость снова видеть тебя! Сколько раз я хотел, чтобы ты оказался здесь и мог поизучать некоторые странности этих англичан.

– Они так плохи? – изумленно спросил Джеймс. – Но почему бы тебе не рассказать мне эту историю с самого начала? Итак, где ты был и почему тебя арестовали?

И Каупервуд медленно и тщательно принялся пересказывать события своей жизни со времени его возвращения из Норвегии, добавив ко всему этому мнения доктора Уэйна и специалистов.

– Поэтому я и захотел, чтобы ты приехал, Джефф, – закончил он. – Я знал, ты скажешь мне правду. Специалисты сказали, это может быть брайтова болезнь. Они даже добавили, что я протяну год, максимум полтора, хотя доктор Уэйн и говорит, что заключения специалистов не всегда верны.

– Вот это точно! – выразительно проговорил доктор Джеймс.

– Мнение доктора Уэйна, – продолжил Каупервуд, – возможно, придало мне ложное ощущение безопасности, потому что вскоре после разговора с ним я поучаствовал в некоем празднестве в имении лорда Стейна, что закончилось тем прискорбным инцидентом, который я тебе описал. Мне вдруг стало не хватать воздуха, и без посторонней помощи мне бы не удалось выйти из зала. Поэтому я засомневался в диагнозе доктора Уэйна. Но теперь, когда ты здесь, я рассчитываю узнать правду и встать на правильный путь.

В этот момент доктор Джеймс подошел к Каупервуду и положил обе руки на его грудь.

– Покажи-ка мне, как глубоко ты можешь вздохнуть, – сказал он, и после того как Каупервуд вложил все свои силы в этом направлении, доктор заметил: – Я вижу некоторое увеличение желудка. Нужно будет что-нибудь оставить тебе против этого.

– Ну, похоже, что у меня смертельная болезнь, Джефф?