Стоик

В течение первых нескольких минут их рассказа он стал склоняться к мысли, что наилучшая часть возможностей, на которую указывала предполагаемая встреча с Каупервудом, растаяла как дым. Но постепенно он пришел к более благоприятной оценке плана контракта, который они предлагали. Короче говоря, чтобы очаровать его, хватило того факта, что за одну встречу этот американец согласился не только выложить более тридцати тысяч фунтов и выплатить проценты на шестьдесят тысяч в консолях, но и был готов поместить в банк десять тысяч, из которых ему не вернется ни шиллинга, если он не начнет строительство линии в течение года. Возможно, эта история с линией «Чаринг-Кросс» была только вершиной айсберга, и Джаркинс справедливо утверждал, что Каупервуд заинтересован главным образом в более крупных проектах объединения линий метро. Если так, то почему до привлечения остальных не предложить какую-нибудь общую схему, которая будет включать его и Стейна? Ясно было, что его и Стейна переговоры с Каупервудом все еще актуальны. Что ж, об этом можно было договориться на встрече в офисе Каупервуда, в которой он будет участвовать в связи с окончательным этапом переговоров, связанных с передачей линии «Чаринг-Кросс» под контроль американца.

В половине двенадцатого в день встречи Каупервуд и Сиппенс находились в кабинете Каупервуда, Сиппенс расхаживал туда-сюда, отпуская замечания, которые могли привлечь внимание его шефа. Но Каупервуд был странно задумчив. Он теперь думал о том, что действовал очень быстро, гораздо быстрее, чем обычно. А находился он на чужой земле, обычаи и настроения которой были для него тайной за семью печатями. Да, из того, что он приобретает права, вовсе не вытекало, что он не может их перепродать. С другой стороны, при всем его рационализме, над всем этим делом, казалось, довлеет какая-то предопределенность. Потому что если теперь, после приобретения им этого опциона, он позволит себе отказаться от него, то все это будет выглядеть как нерешительная попытка с его стороны, тогда как на настоящее дело ему не хватило ни мужества, ни средств.

Но тут появились Джаркинс и Клурфейн, которые ясно осознавали свою роль во всем этом, и Каупервуд заверил их, что его обязательства по отношению к ним остаются в силе. Сразу же за ними появился мистер Дентон, секретарь Сиппенса, и мистер Остейд, один из членов расследовательской команды Сиппенса. Немного позже пришел мистер Киттередж, преемник Сиппенса на посту президента принадлежащей Каупервуду Объединенной чикагской транспортной системы, – Киттеридж собирался обсудить с Каупервудом кое-какие из его чикагских дел. Наконец появился Оливер Бристоль, молодой, но чрезвычайно чуткий служащий юридического департамента Каупервуда, за которым послали, чтобы ввести его в курс текущей английской ситуации. Теперь он был готов к исполнению своей первой задачи. Каупервуду эти люди теперь, в данный момент, были нужны главным образом – кроме использования их в качестве свидетелей заключения сделки – как цвет и фон для него, чтобы впечатлить этих английских джентльменов.

Наконец и ровно в двенадцать часов появились мистер Гривс и мистер Хеншоу в сопровождении Джонсона, Райдера, Кэлтропа и Делафилда из Транспортной электрической компании, председателем совета директоров которой был мистер Кэлтроп, мистер Райдер – заместителем председателя, мистер Джонсон – солиситором. И на всех них, впервые появившихся наконец в обществе этого великого человека, он произвел сильное впечатление; Каупервуд сидел за столом, справа и слева от него сидели его помощники и его юрист.

Каупервуд поднялся и очень сердечно приветствовал Гривса и Хеншоу, а они в свою очередь с помощью Джаркинса и Сиппенса представили членов обеих групп. Но внимание и Каупервуда, и Сиппенса привлек в первую очередь Джонсон. Каупервуда – потому, что его интересовали связи Джонсона, а Сиппенса – потому, что он с первого взгляда почувствовал в нем соперника. Властность этого человека, почти царственная манера, с которой он откашлялся и вопросительно оглядел присутствующих, словно он ученый, который разглядывает насекомых, привела Сиппенса в ярость. И именно Джонсон открыл дискуссию.

– Мистер Каупервуд, джентльмены, – начал он, – я уверен, мы все в полной мере понимаем природу того, что должно произойти здесь и сейчас. Так что чем скорее мы начнем, тем скорее закончим.

(«Это ж надо же!» – подумал Сиппенс.)

– Да, я полагаю, это хорошая мысль, – сказал Каупервуд. Он нажал кнопку и приказал Джеймисону принести его официальную чековую книжку и временные соглашения.

Теперь Джонсон достал из квадратной кожаной сумки – которую носил посыльный мальчик, следовавший за ним по пятам – несколько бухгалтерских книг Транспортной электрической компании, ее официальную печать вместе с актом и положил все это на стол Каупервуда. А Каупервуд, по бокам которого сидели Бристоль и Киттередж, принялись изучать все это.