Столько лет спустя

Мать одна с троими осталась. Павел поступил в педа­гогический техникум, а мне, старшему, она объявила: «Одного грамотного на семью хватит». Году что-то… да, верно, в двадцать седьмом встали мы на ноги, подокрепли, забрал я две буханки хлеба, красный материн полу­шубок — овчинный, дубленый — и в Борки, в ШКМ. Школу крестьянской молодежи.

Ездили по деревням, агитировали за коллективизацию. Потом мы организовали свой колхоз. На базе школьного хозяйства. Пришел к нам безлошадный церковный дья­чок, еще Дарья Зверева — вдова, плуг у нее плохой, гужи рваные. Смеялись над нами: колхоз — дьячок, вдова да школьники.

В май, под пасху, напали на нас дубровские кулаки с кольями. Мы, пахари,— в воду. Они стали бить колья­ми лошадей. В общем, ходили мы, тогда по двое-трое. Гребнев, завхоз школы, пошел с собрания один, и его убили. Пятеро детей осталось.

Потом о нас стали статьи писать, меня и Павла Биткова в Ленинград на областной актив комсомольцев от­правили. Выступали мы на машиностроительном имени Ленина, на «Светлане», на «Красном треугольнике». Рабо­чие стали собирать семье Гребнева кто что: одежду, пла­тье, сапоги, крупу, колбасу. Набрали — вагон. И так и отправили по железной дороге подарок ленинградцев.

После армии я в Кузьминское к матери вернулся. Болела она. У нас тогда две учительницы квартировали. Старуха — она математику в старших классах вела, и молодая. И я молодой, к тому времени Коммунистиче­ский университет закончил, географию преподавал. При­шел как-то домой пьяненький, пишу, буквы разъезжа­ются. «Женился бы ты»,— это старуха-то математичка говорит. «Пожалуйста,— улыбаюсь, — на ком? Кто из вас согласен?» — «Я-то старая, вон молодежь…» — «Ну?» — говорю молодой, а я на нее уже давно посматривал. «Не знаю…» — и головы не поднимет от тетрадей. «Даю,— говорю,— тебе, Таисия Александровна, ночь на размыш­ление».

Утром она: «А что, если не шутишь,— согласна». Мы нашей бабке на шесток записку: так, мол, и так, женить­ся пошли. И вот, значит, тридцать пять лет мы с Таисией вместе.

22 июня бомбили Брест, Барановичи. А у меня брат в Барановичах. Павел!.. Потом выяснилось, в тот день он жив был, а на третий день войны погиб.

А я уже председателем колхоза был, занимался эва­куацией. Создавали истребительные батальоны, воору­жали коммунистов, комсомольцев, брали на учет допри­зывников. Убирали хлеб, укрывали ценности, ночью на лошадях вывозили магазины в лес.