Свет на исходе дня

— Знаете, я часто детство вспоминаю. Река у нас была — прозрачная, как слеза. Широкая, чистая… Рыбы невпроворот. Пароход ходил, колесами шлепал. На озерах дичи — кишело. А ягод, грибов — бери, не хочу. Пудами собирали. А все оттого, что имелось у нас такое же верховое болото. Уехал я, все годы наши места вспоминал. Никак выбраться туда не мог. Хотел, да не мог. А в прошлом году в отпуск поехал. Родни там уже никого не осталось, просто так поехал. Потянуло.

Вербин слушал терпеливо. Он старался не показать скуки, хотя скучал, и, найдись повод, охотно прервал бы рассказ.

— Приехал — не узнал. Глазам не поверил, — продолжал Родионов. — Пустошь! Река — курица перейдет. Рыбы нет. О ягодах забыли. Такие, как мы, работали.

— Ошибка? — спросил Вербин вяло.

— Ошибок хватало, — кивнул Родионов. — Элементарная технология не соблюдалась. Но главное не в этом. Осушали ради осушения. Как же… вроде нужным делом заняты, план, показатели… А ведь вокруг было полно болот, которые нужно было сушить. Но работали не там, где надо, а где удобнее. Где хлопот меньше. Как в том анекдоте: кошелек ищут не в том месте, где потеряли, а где светло. Вот я и решил: все, баста! Больше не хочу.

Он умолк, взял бутылку и поставил на пол. Вербин молчал. Было ясно, откровенного разговора не получилось. Родионов чувствовал, что слова его — в который раз! — натолкнулись на холодность этого горожанина, а как преодолеть ее, Родионов не знал.

Назавтра, в Кириллов день, как назвала его баба Стеша, то есть двадцать второго июня, Вербин сам отправился на пойменные болотца, где шла работа. Он еще издали заметил, насколько точно разбита трасса геодезистами: работа велась на еланях, на каждом участке работали по сетевому графику. Вербин знал, как трудно организовать такую работу на болоте. Машины шли друг за другом: кусторезы, корчеватели, болотные экскаваторы, следом за которыми бульдозеры разравнивали отвалы, оставляя готовые кавальеры. В излуках реки экскаваторы вели отсыпку дамб, отделявших русло от поймы. За основу была взята польдерная система, дающая возможность на месте низинного болота получить плодородную землю. При польдерной системе не спрямляли русло, чтобы осушить пойму, река сохранялась полноводной и живой.

Вербин обошел все участки и везде заметил четкую, продуманную организацию дела. Работа шла по часам: едва машина выполняла свою часть работы, ее тут же перебрасывали на соседний участок, где для нее уже было подготовлено место, и она без промедления начинала работать. Питались экипажи возле дымящей весь день походной кухни — все в разное время, а один сменный экипаж подменял их на время еды. Здесь же дежурила техничка с бригадой ремонтников и стоял бензозаправщик, так что машины почти не простаивали.

Родионов находился на дальнем болотце. Болото было покрыто тростником, который издали напоминал сплошную стену; когда Вербин приблизился, стена превратилась в частокол толстых узловатых стеблей, увенчанных серыми метелками. Здесь же росли широколистный рогоз, осока, болотный мирт, камыш — с маленького пригорка открылось море травы, по которому гуляли волны. Каких только трав не было здесь: пахучий, пряный аир, ароматный дягиль с зонтиками зелено-белых цветов, горьковатая череда с крупными желтыми цветами, трехлистная вахта-трава, называемая волчьей капустой, высокий девятисил, — над травой во многих местах поднимались заросли ольхи и крушины, а посреди зеленых чащ виднелись маленькие открытые плесы, на которых росли круглые кувшинки.

Родионов рассматривал карту и время от времени отстранял геодезиста и сам наклонялся к теодолиту. Белобрысый Федька, адъютант, связной, курьер и фельдъегерь, на этот раз бегал по болоту, взметая огромными рыбацкими ботфортами фонтаны брызг, и то и дело замирал в разных местах с размеченной рейкой.

— Я смотрю, у вас здесь все как в учебнике, — сказал Вербин.

— Стараемся, — ответил Родионов.

— Так я, пожалуй, поеду…

Лицо Родионова стало серьезным и сосредоточенным, он помолчал и ответил:

— Я, конечно, не могу вас задерживать. Не имею права. Но если у вас есть возможность, я прошу вас остаться.

— Вам спокойнее? — насмешливо спросил Вербин.

— Да, — бесхитростно признался Родионов. — Пока вы здесь, нас особенно тормошить не будут. Представитель треста в колонне есть, сводки идут, показатели нормальные — что еще тресту нужно? А тем временем, бог даст, и с проектом разберутся.

— У меня отпуск горит, — с легкой усмешкой заметил Вербин.

— Я понимаю, — покорно кивнул Родионов и робко добавил: — Сейчас только июнь…

— Уже июнь…

— Я понимаю, — покивал Родионов, жалобно улыбнулся и бессильно развел руками. — Не могу настаивать.

Больше он ничего не добавил, отошел к теодолиту к принялся с геодезистом обсуждать трассу.