Читаем Так, наверное, не бывает… полностью

Обещают большой снегопад,Все завалит, наверное, снегом.Мне не хочется в осень назад,Прыгнуть хочется в поезд с разбега.И уехать туда где она,Тоже пальцем рисует на стеклах.Ждет кого-то принцесса весна,На какое-то время умолкнув.Это ты или может не ты?Это есть или мне показалось?Ты улыбкой, блуждающей сныЗапах снега, вот все что осталось.Я усну и забуду про все.И под пледом тепла и уюта,Время быстро меня унесетК счастью в степени абсолюта.

Может быть

Утро, на стекло ложатся капли.Где-то там невидимая кисть.Я смотрю хотя не знаю надо ль,Начинать сегодняшнюю жизнь.Может просто глядя на картину,Где художник смазал все цвета,Все дела сегодняшние кинутьИ прилечь, и тихо задремать?Ладно знаю, если здесь в берлогеЖдать покуда станет все цветным,Все останется таким же мрачно-строгим,В лучшем случае размыто-серый дым.Выйдя в мир дыханьем и улыбкой,Как баллоном с краской на стенеТы досадно-мрачную ошибкуМожет быть раскрасишь в мягкий цвет.

Вроде утро уже

Вроде утро уже, осень вроде.Я к окну нету солнца нигде.Непонятное серое бродит,Что-то вдруг по остывшей земле.Вроде свет, а откуда неясно.Под ногами лишь лужи и грязьУбеждаю себя – все прекрасноИ не верю себе матерясь.

По дому бродит тишина

По дому бродит тишина,И кофе в это время слаще.Придет на цыпочках онаИ не допустит грубой фальши.Она не скажет: «разбуди»,По-старчески гремя на кухне,Родных, любимых, погодиПусть замки сна у них не рухнут.Пусть насладятся сладким сном,И утро пусть наступит позже.Оставь работу на потом,Лишь сон нас делает моложе.

Засохший цветок

Цветок засохший орхидеиУпал когда-то за диван.И там лежал мечту лелея,Что кто-то обнаружит там.И вытащит опять на небо,На подоконник поместив.Единственно чего хотел бы,Здесь не лежать один в пыли.Заметили, о боже, счастье.Достанут, он увидит синь.Но мимо не засохших братьевВ помойное ведро. Аминь.

Мечтать

Мне кажется хреново не мечтать,Жить постоянно только настоящим.Быть меркантильным циником пропащим,И даже мысленно не пробовать летать.Мне кажется хреновым серый цвет.Уже не белый, но еще не черный.Любой другой, к душе лежит которыйОн нас раскрасит, только серый – нет.

«Вчерашний дождь устало затаился…»

Вчерашний дождь устало затаилсяВ траве и листьях возле фонарей.И миллиардом капель он разбился.Становится под вечер холодней.

«Когда мы улыбаемся глазами…»

Когда мы улыбаемся глазамиНа улице неспешно проходяТем, кто случайно повстречался с намиТеплеет где-то там внутри тебя.

«Есть в этом мире мелкие детали…»

Перейти на страницу:

Похожие книги

Черта горизонта
Черта горизонта

Страстная, поистине исповедальная искренность, трепетное внутреннее напряжение и вместе с тем предельно четкая, отточенная стиховая огранка отличают лирику русской советской поэтессы Марии Петровых (1908–1979).Высоким мастерством отмечены ее переводы. Круг переведенных ею авторов чрезвычайно широк. Особые, крепкие узы связывали Марию Петровых с Арменией, с армянскими поэтами. Она — первый лауреат премии имени Егише Чаренца, заслуженный деятель культуры Армянской ССР.В сборник вошли оригинальные стихи поэтессы, ее переводы из армянской поэзии, воспоминания армянских и русских поэтов и критиков о ней. Большая часть этих материалов публикуется впервые.На обложке — портрет М. Петровых кисти М. Сарьяна.

Амо Сагиян , Владимир Григорьевич Адмони , Иоаннес Мкртичевич Иоаннисян , Мария Сергеевна Петровых , Сильва Капутикян , Эмилия Борисовна Александрова

Биографии и Мемуары / Поэзия / Стихи и поэзия / Документальное
Движение литературы. Том I
Движение литературы. Том I

В двухтомнике представлен литературно-критический анализ движения отечественной поэзии и прозы последних четырех десятилетий в постоянном сопоставлении и соотнесении с тенденциями и с классическими именами XIX – первой половины XX в., в числе которых для автора оказались определяющими или особо значимыми Пушкин, Лермонтов, Гоголь, Достоевский, Вл. Соловьев, Случевский, Блок, Платонов и Заболоцкий, – мысли о тех или иных гранях их творчества вылились в самостоятельные изыскания.Среди литераторов-современников в кругозоре автора центральное положение занимают прозаики Андрей Битов и Владимир Макании, поэты Александр Кушнер и Олег Чухонцев.В посвященных современности главах обобщающего характера немало места уделено жесткой литературной полемике.Последние два раздела второго тома отражают устойчивый интерес автора к воплощению социально-идеологических тем в специфических литературных жанрах (раздел «Идеологический роман»), а также к современному состоянию филологической науки и стиховедения (раздел «Филология и филологи»).

Ирина Бенционовна Роднянская

Критика / Литературоведение / Поэзия / Языкознание / Стихи и поэзия