Танатологические мотивы в художественной литературе. Введение в литературоведческую танатологию

В. Тюпа трактует понятие «модус художественности» несколько раз и чуть по-разному. В «Теории литературы» под редакцией Н. Тамарченко он фактически приравнивает этот термин к «типу эстетического завершения» (возможно, подстраиваясь под концепцию книги): «Модус художественности – это всеобъемлющая характеристика художественного целого. Это тот или иной строй эстетической завершенности, предполагающий не только соответствующий тип героя и ситуации, авторской позиции и читательского восприятия, но внутренне единую систему ценностей и соответствующую ей поэтику» [Теория литературы 2007,1: 55]. В словаре «Поэтика» определение обходится без синонимичного понятия: это «некоторая стратегия оцельнения художественной реальности, предполагающая внутреннее единство эстетической ситуации, управляемой единым творческим законом; соответствующий тип героя и окружающего его воображенного мира; соответствующие авторская позиция и установка читательского восприятия; единая система ценностей и отвечающая ей поэтика» [Поэтика 2008: 127–128]. Что подразумевается под «соответствующей поэтикой», находим в третьем месте, во «Введении в литературоведение» под редакцией Л. Чернец: «организация условного времени и условного пространства, система мотивов, система “голосов”, ритмико-интонационный строй текста» [Введение в литературоведение 2006: 54].

В итоге модус художественности, как и тип художественного завершения – это категория «семиоэстетического» [Тюпа 2001а: 37] анализа, предполагающего исследование семантики, синтактики и прагматики художественного дискурса. Но само понятие «модус» добавляет новые смыслы к термину В. Тюпы. Будучи однокоренным с понятием «модальности» – «категории, характеризующей способ действия или отношение к действию» [Поэтика 2008: 126], оно открывает возможности для анализа эстетических категорий вне привычного списка, например реального и ирреального, изобразимого и неизобразимого.

К сожалению, система модусов художественности, типов эстетического завершения в работах Н. Тамарченко и В. Тюпы остается прежней: героика, сатира, трагизм, комизм, идиллика, драматизм, ирония (лишь добавляется еще один термин жанрового происхождения – элегизм). Концепция характеризует не все пространство художественных текстов, но лишь ярко выраженные феномены. Следовательно, на данном этапе модус художественности или тип эстетического завершения не являются всеохватывающими понятиями, приемлемыми для классификации всех эстетических явлений. Еще более важно, что эти термины не приводят к спецификации литературоведения, точнее, исследовательского дискурса о сфере эстетического в литературе, так как их можно с полным правом применять относительно других видов искусства. Значит, они не превосходят понятие «эстетическая категория» и не способны его полностью заменить.

Подводя некоторые итоги, отметим, что эстетическая категория (модус художественности, тип художественного завершения) – это термин, с помощью которого можно охарактеризовать одновременно различные стороны литературного текста (или его фрагмента) как знаковой системы, как целостного эстетического объекта: 1) прагматический аспект (эмоционально-волевая реакция нарратора и читателя на изображаемый мир), 2) семантический аспект (тематизация и проблематизация эстетических феноменов внутри произведения, определенного характера поступков персонажей, репрезентация этих тем и проблем), 3) синтактический аспект (оригинальное сочетание знаков на оси высказывания, создающее эстетический эффект).