Тарзан — приемыш обезьяны

How may we judge him, by what standards, this ape-man with the heart and head and body of an English gentleman, and the training of a wild beast?	Можем ли мы судить его? И какое мерило могли бы мы приложить к этому человеку-обезьяне, с наружностью и мозгом английского джентльмена и с воспитанием дикого зверя?
Tublat, whom he had hated and who had hated him, he had killed in a fair fight, and yet never had the thought of eating Tublat's flesh entered his head.	У него даже не мелькнула никогда мысль съесть Тублата, которого он ненавидел и который ненавидел его, хотя он и убил его в честном бою.
It would have been as revolting to him as is cannibalism to us.	Это было бы для него так же возмутительно, как людоедство для нас.
But who was Kulonga that he might not be eaten as fairly as Horta, the boar, or Bara, the deer?	Но кто был ему Кулонга, что его нельзя было съесть так же спокойно, как вепря Хорту или оленя Бару?
Was he not simply another of the countless wild things of the jungle who preyed upon one another to satisfy the cravings of hunger?	В глазах Тарзана он был просто одним из тех бесчисленных диких существ, которые нападали друг на друга для удовлетворения голода.
Suddenly, a strange doubt stayed his hand.	Но какое-то странное сомнение внезапно остановило Тарзана.
Had not his books taught him that he was a man?	Может быть, благодаря своим книгам, он понял, что перед ним был человек?
And was not The Archer a man, also?	Может быть, он догадался, что "стрелок" тоже человек?
Did men eat men?	Едят ли люди людей?
Alas, he did not know.	Этого он не знал.
Why, then, this hesitancy!	Чем же объяснялось его колебание?
Once more he essayed the effort, but a qualm of nausea overwhelmed him.	Он сделал усилие над собой, желая отрезать мясо Кулонги, но им овладел внезапный приступ тошноты.
He did not understand.	Тарзан не понимал, что с ним.
All he knew was that he could not eat the flesh of this black man, and thus hereditary instinct, ages old, usurped the functions of his untaught mind and saved him from transgressing a worldwide law of whose very existence he was ignorant.	Он знал только, что он не в состоянии попробовать мяса черного человека. Наследственный инстинкт, воспитанный веками, овладел его нетронутым умом и уберег Тарзана от нарушения того всемирного закона, о самом существовании которого он не знал ничего.
Quickly he lowered Kulonga's body to the ground, removed the noose, and took to the trees again.	Он быстро спустил тело Кулонги на землю, снял с него петлю и вновь взобрался на деревья.
Chapter X The Fear-Phantom	X ТЕНИ СТРАХА
From a lofty perch Tarzan viewed the village of thatched huts across the intervening plantation.	Усевшись на высокой ветке, Тарзан рассматривал селение состоявшее из тростниковых хижин.