Театр (Шум за сценой)

Роджер. Здесь внутри полный модерн. Никакому привидению тут не выжить, когда отопление на мазуте. (Уставился на телефонный столик, где стояли сардины.)

Вики. Ты что? Что там?

(Дверь спальни открывается. Флавия ставит дорожную сумку Вики на стол у двери в спальню. Она даже не глядит вокруг. И дверь снова закрыта.)

Роджер. Сардины, они пропали!

Вики. Нет, здесь что-то нечистое! Я иду и лезу под одеяло. (Идет и застывает на месте, видя сумку.)

Роджер. Я поставил их сюда или туда?

Вики. Сумка! (Бежит вниз к Роджеру, который стоит точно под нею.)

Роджер. Наверно, миссис Крокетт опять их унесла. Что, что ты?

Вики. Сумка!

Роджер. Сумка?

Вики. Сумка, сумка…

(Выходит Флавия из спальни, держит папку с документами Вики, забирает на ходу сумку и уходит вдоль по коридору. Пока она это делает, Вики тянет Роджера наверх.)

Роджер. Ну какая сумка, какая?

(Тут Вики видит пустой стол, без сумки.)

Вики. Нет сумки!..

Роджер. Нет сумки?

Вики. Сумка! Сумка! Вдруг! Была… Здесь!

Роджер. Да она в спальне. Я же ее в спальню отнес. (Входит в спальню.)

Вики. Не ходи туда.

Роджер (выходит). Папка!

Вики. Папка?

Роджер. И сумка, и папка — ничего нет!

Вики. Там же все мои документы!

Роджер. Что же это, черт возьми, происходит? Где миссис Спреччет? (Начинает спускаться вниз, обращается к Вики.) Ты посиди в спальне.

Вики. Нет, нет, ни за что! (Бежит вниз.)

Роджер. Ну, тогда оденься!

Вики. Я туда не пойду!

Роджер. Хорошо, сейчас принесу тебе платье. (Идет в спальню, возвращается (слушай, платья тоже нет.

Вики. Боже!

Роджер (идет вниз). Без паники, без паники. Всему должно быть разумное объяснение. Я позову миссис Сплочетт и она расскажет, что здесь происходит, Стой здесь!.. Нет, тебе нельзя оставаться в таком виде. Иди сюда, в кабинет, вот тут посиди

(Роджер идет на кухню, а Вики открывает дверь кабинета. Оттуда слышны вопли Филиппа.)

Вики. (Отпрянула, и бежит). Роджер, там кто-то есть!

(Раздается еще вопль Филиппа. Вики, уже ничего не соображая, убегает через главную дверь. Из кабинета выходит Филипп. В правой руке у него налоговое извещение, в левой — тарелка сардин.)

Филипп. Дорогая, это, конечно, очень глупо, я знаю. (Пытается оторвать бумагу от пальца.)

(Наверху появляется Флавия с разными антикварными безделушками.)

Флавия. Дорогой, если мы не ложимся, я буду разбирать чердак.

Филипп. Дорогая, я не могу лечь, я тут приклеился.

Флавия. Дорогой, почему ты не поставишь сардины?

(Филипп ставит тарелку на стол, а когда убирает руку, на ней остаются сардины).

Филипп. Ты видишь, я прилип к этим сардинам.

Флавия. Дорогой, ну не будь дурачком! Возьми в тумбочке бутылку, где написано «яд». Он проест насквозь все, что одно. (Уходит вдоль по коридору.)

Филипп. Ну, одно дело, когда люди влипают в проблему. Я понимаю. Но это просто черт знает что! (Уходит в ванную первого этажа.)

(Пауза.)

Ллойд. Селздон!.. Твой выход, Селздон! Ты слышишь, подъехали!

Белинда (за сценой). Он идет, милый, он идет.

Ллойд. Но его рука должна была просунуться через окно еще до ухода Фрэди. (Стекло в окне разбивается, просовывается рука, которая открывает шпингалет.) А, вот и он! Как сказано у Тениссона: «Рука в белой венецианской парче, мистическая и прекрасная…» Только она запоздала схватить кровавый меч. (Открывается окно и через него влезает пожилой Грабитель. Выглядит очень живописно.)

Грабитель. Ни тебе решеток, ни сирены от воров, на них просто надо подать в суд за подстрекательство.

Ллойд. Стоп, Селздон! Давай повторим это еще разок!

Грабитель. Нет, просто хочется сесть и рыдать, как вспомнишь, что бывало мы брали банки, склады золотых слитков — и чем я занимаюсь теперь?! Вспарываю бумажные пакеты!

Ллойд. Стоп, Селадон, стоп! (Наливает себе стаканчик.) Стоп!

(Входит Поппи.)

Грабитель. Я знаю, они все в Испании. Старая карга с кухни сама сказала об этом.

Поппи (громко). Ллойд просит, чтобы вы остановились.

(Входит Белинда.)

Грабитель (продолжает). А ее тоже дома нет. Я сам видел, она выскочила сейчас в купальнике.

Белинда. Остановись, Селздон, голубчик! Радость моя! (Берет его за руку и он, наконец, останавливается.)

Ллойд. О боже! Говорят, во время войны была такая знаменитая пианистка Майра Гэсс. Она продолжала играть даже во время воздушных налетов,

Селздон. Что — стоп?

Поппи. Стоп!

Белинда. Стоп!

Ллойд. Спасибо… Белинда, спасибо, Поппи!

(Белинда и Поппи уходят.)

Селздон. А я был знаком с Майрой Гэсс.

Ллойд. Я думаю; он слышит не хуже меня.

Селздон. Простите, вы что-то сказали?

Ллойд. Пожалуйста, с твоего выхода.

Селздон. Это было во время войны. На одном благотворительном концерте в Сандер-Ленде.

Ллойд. Спасибо. Поппи!

Селздон. Кофе? Мне не надо, а то я потом не усну.

(Входит Поппи из-за кулис.)

Ллойд. Возьми у меня стакан, пожалуйста.

Селздон. Мне снова выходить?