The wise man grows happiness under his feet (СИ)

Нет, нет, сказать правду — это какое-то безумие, что угодно, только не это. Как можно сказать пожилой женщине, что ты, ребёнок, которому и семнадцати-то нет, влюблён в её взрослого сына? Если её не хватит удар, это уже будет хорошо. Алекс даже боялся себе представить, как Маргарет может отреагировать. Упадёт в обморок? Накричит на него? Строго отчитает и велит забыть подобные глупости? Будет пугать грехами, адскими сковородками или уголовной ответственностью? Да что угодно, но по голове она точно не погладит. Поэтому на вопрос «Что у тебя стряслось?» Алекс скривился и соврал:

— Почему-то в последние дни вспоминаю родителей. Снятся, хотя я их почти не помню, только по старой фотографии. Какие-то размытые лица, и я не узнаю их во сне, но потом просыпаюсь и понимаю, что это были они. Точно такие, как на фотографии.

Маргарет упёрла руки в бока и прищурилась.

— Ага. Два месяца ты, значит, жил себе спокойненько, радовался, а теперь вдруг родителей вспомнил. И голос у тебя от этого вдруг стал такой, будто тебя пора вперёд ногами выносить. Верю-верю, рассказывай.

Алекс поморщился. Обмануть Маргарет оказалось сложнее, чем Мэтта — она много прожила, прекрасно знала людей, и почувствовала фальшь в его голосе.

— Ладно, я не скучаю по родителям.

— Лучше говори правду, — посоветовала она, придвигая к нему снова наполненную чашку горячего шоколада.

— Нет, спасибо, больше не влезет, — Алекс чуть отодвинул чашку. — Можно я просто не буду говорить? Я не хочу. Мне плохо, и я не могу ни с кем поделиться, но вместе с тем мне и не хочется.

— А Мэтт?

— Он пропадает на работе, и ему некогда меня слушать. Да и я лучше умру, чем скажу ему.

На этот раз Маргарет поверила — она слишком хорошо знала сына, и сказанное Алексом казалось очень правдоподобным.

— Влюбился, что ли? — она снова проявила чудеса проницательности. Правда, она, конечно, и подумать не могла, в кого именно влюбился Алекс.

— Ну… да, — а что было делать, как не сознаться? Наверное, у него и не получилось бы обманывать. Наверное, его чувства были слишком заметны.

— Не в ту ли девчонку, что живёт на вашей улице? Хорошенькая такая, с маленькой собачкой гуляет.

— Да ты что, бабушка, ей тринадцать, она маленькая, — искренне возмутился Алекс. И сделал ошибку. Больше никаких девочек в их коттеджном городке, хоть примерно близких ему по возрасту, не было.

— В кого же тогда? Там всё либо малышня, либо тебя лет на пять постарше. Да и Мэтт, вроде, говорил, что ты и не общаешься там ни с кем. В школе каникулы. В интернете, что ли познакомились?

О, это было спасение.

— Да. Она живёт в Канаде, и я даже не знаю, увижу ли её когда-нибудь, — Алекс внезапно ощутил столько сил на последний рывок, столько вдохновения, что его безбожное вранье сошло за чистую монету. Он заливался соловьём, а Маргарет верила. — Я даже её фотки не видел, но мне не важно, как она выглядит. Мне кажется, что я её уже тысячу лет знаю, и у нас столько общих интересов. Мы всем друг с другом делимся, и музыкой, и фильмами, она такая весёлая, и мне с ней легко. Я чувствую, что она моя родственная душа. И не знаю, что мне делать.

— Может, стоит пообщаться с ней в Скайпе? Увидеть её, услышать её голос, узнать, какая у неё улыбка? — предложила Маргарет, растроганно улыбаясь.

— Ага, и втрескаться ещё больше, — мрачно закончил Алекс. — У меня нет никакой надежды, понимаешь? Совсем никакой.

— Да что ты выдумываешь? Надежда всегда есть. Признайся ей в любви. Вдруг она тоже тебя любит? А если ты расскажешь Мэтту, он отправит тебя до начала занятий на недельку к ней в гости, а может, даже с тобой слетает.

Алекс кисло улыбнулся. Если бы всё действительно было так просто, он бы не мучился.

— Как её зовут? — не унималась Маргарет.

— Эми… Эмили, — голос Алекса прозвучал неуверенно, и, казалось бы, не заметить этого было невозможно.

— Нет, правда, съезди к ней. Или её в гости пригласи на недельку, а? Мэтт разрешит, вот увидишь.

— Ночами Мэтт водит домой мужиков, — в голосе Алекса прозвучала такая ненависть, что Маргарет насторожилась. — Я не хочу, чтобы Эмили видела.

— Стыдишься его?

— Мэтта? Что ты, нет, конечно нет, как я могу его стыдиться? Просто… ну, не все это поймут. Эмили не поймёт.

— А ты? — Маргарет прищурилась, будто о чём-то догадываясь. — Ты понимаешь?

— Нет, — честно ответил Алекс. — Я верю, что бывает любовь. Настоящая, крепкая, такая, из-за которой пойдёшь в огонь и воду, из-за которой иногда хочется умереть, такая, которую иногда можно спутать с ненавистью. Мэтт в такую не верит и тратит себя, свои чувства, свою молодость на… вот такое.