Толкователь Откровения Святого Иоанна Богослова

Есть дети Божии, которые не любят руководствоваться Екклесиастом, ибо они в этой книге мало что понимают. Для понимания ее нужно иметь ключ. Соломон написал эту книгу после возвращения из глубокого отпадения, и в этой книге он пишет все, что думал, все, что произошло в его сердце во время отпадения. Соломон противопоставляет вечное Божие милосердие и человеческое. Но если кто-либо не принял бы этого свидетельства, то есть другое, более сильное доказательство. Мы имеем боговдохновенного певца Божия Давида, который, хвалением начиная 103-й псалом, говорит в 5-м стихе о вечности земли. Не было тогда такого мнения, что земля эта уничтожится и другая будет создана на ее месте. Этому ложному воззрению противопоставляются и многие другие места. Например, когда Господь дал Аврааму Ханаан, то с этого же момента он стал вечным владетелем Палестины (Быт. 13, 14–15). После этого Господь много раз повторял ему это обетование, и в стихе 8 семнадцатой главы Откровения мы видим, что Он заключает с ним вечный союз и дает ему Ханаан в вечное владение.

Таким образом, если бы Господь сотворил новую землю, Он должен был бы дать Аврааму другую, более чудную Палестину. Он оправдался бы так, конечно, но все же не исполнил бы Свое слово, ибо Он сказал, что дает ему именно эту землю в вечное владение, ему и потомкам его (Быт, 13, 15). А патриарх Иаков, лежащий уже на смертном одре, рассказывает Иосифу то, чего он никогда никому не рассказывал. Он вспоминает то время, когда он бежал в Месопотамию и Господь дал ему тогда обещание, что он получит эту землю в вечное владение (Быт. 48, 4).

Заметим, что обещание дается без всякого условия, и, таким образом, Господь Сам Себя связывает Своими словами. Это особенно хорошо видно, когда десять колен Израилевых уже были уведены в ассирийский плен, и их не было больше в стране их; Господь опять говорит им о вечных правах на страну обетования (Иез. 37, 25 и 43, 4–7). Как же Господь дает Израилю это наследство навеки, если огонь должен его уничтожить?

Один раб Божий верил и в уничтожение земли, и в обетование Господа Израилю. Он рассуждал так: когда Господь уничтожит эту землю, то Палестину Он возьмет с земли и внедрит на новой земле. Но это мечтание сверх Слова. Слово Божие не говорит о таком перемещении. Если вся земля будет уничтожена, а Палестина изъята, то разве вся земля грешнее Палестины? Ведь в ней совершился самый ужасный грех: в ней распяли Христа!

Как же исполнятся те слова, которые Отец и Сын вложили в наши уста: «Да будет воля Твоя на земле, как на небе»? Ведь только тогда Его воля будет исполняться на земле, как на небе, когда будет существовать земля. А если земли не будет, не может тогда исполниться и то, что сказано о соединении земли и неба (Ефес. 1, 9–10). Теперь это соединение означало бы соединение неба с адом и грехом. Есть еще и другие соображения, которые уничтожение земли оспаривают. Но остановимся на том, что во всей вселенной нет такой планеты, которая испытала бы столько благодеяний Божиих, как земля. Тогда мы должны сказать: «Неужели Господь уничтожит землю?» Ведь она – зрелище самых высших откровений Божиих уже с самого начала. Все его великие откровения проявлялись на земле, и из праха этой земли создан первый человек. Можем ли мы ожидать, что в один день из бесконечного количества планет вычеркивается одно небесное тело из числа тех, которые не испытали Его благословения и славу? Не забудем, что на этой земле совершил спасение Сам Иегова, Бог стал человеком, жил и пережил свое младенчество, отрочество, юность и зрелые годы. Тут ходили ноги Господа славы. Тут Он принес Себя Богу в дар и жертву, в благоухание приятное. Здесь, на этой земле, Он пролил Свою Кровь. На этой земле стоял Голгофский крест. На эту землю положили Тело Его на последний трехдневный отдых. На этой земле Он совершил великую победу над сатаной и грехом. На этой земле Он расторгнул узы смерти. Эта земля была свидетельницей Его сорокадневного торжества. С этой земли Он взошел на престол, где сидит одесную Бога. И к этой земле Он придет прославленный, с великой силой и славой. Можем ли мы думать, что этот памятник любви Отца, Сына и Святого Духа должен уничтожиться? Это памятник, чудо чудес, и мы спрашиваем: может ли новая, созданная, земля заменить эту? Для вечного прославления Отца, Сына и Святого Духа она остается. Но если она должна уничтожиться, то это равносильно тому, что Его искупление не было настолько сильно, чтобы и ее искупить и привести к Отцу.

Не окажется ли это еще, наконец, торжеством сатаны? Он мог бы сказать: «Ни тебе, ни Мне не достанется!» Но ничего подобного не будет, она останется! Кроме того, еще одно мы читаем о великой скорби в Евангелии от Матфея (24) и от Марка (13), что эта скорбь будет такой, какой не было от начала мира и не будет. Если же земля после этого уничтожится, то ведь это будет гораздо большая скорбь.