Том 1. Лирические произведения

Я в шесть часов утра
шел
      утренней Венецией.
Сырой туман устлал
серебряный венец ее.

И кампанилы стан

тянулся
             в небо млечное,
одел ее туман,
как платье подвенечное.

Из сводчатых ворот

по уличке Спаддариа
шел
       заспанный народ
в сиреневое марево.

Шел, думая про стол,

шел с брюками опухшими,
вперед,
           не глядя,
                           шел,
шел с головой опущенной.

Шел, ящики неся

в тратто́рию,
                      к хозяину,
шел, зная,
                спать нельзя,
и не заснуть
                   нельзя ему.

На солнечных часах

еще и тени не было,
и сырость,
                 как роса,
закрыться шарфом требовала.

Ночные дамы шли,

с недо́сыпа осипшие,
металл
           незвонких лир
в свои карманы ссыпавши.

Шла бедность,

                          шла нужда
на полдороге к голоду,
которой не нужна
экскурсия по городу.

А с каменных перил

смотрели
               птичьи головы:
то, в пух своих перин
уткнувшись,
                   спали голуби.

На них садился снег,

как пух,
             еще не узнанный
являлись к ним во сне
кулечки кукурузные.

Все это в стороне

я вижу из тумана.

Вставать в чужой стране

рекомендую —
                             рано.

ФЛАГИ

Венеция,
               красив твой флаг,
где лев на синем поле!

У стен

         со львами на углах
я двигаюсь в гондоле.

Канал

         или ладья сама
мой разум укачала,
но мне почудилось:
                                дома
привязаны к причалам,

и эти —

            рядом, на мели
дворцовые громады —
в действительности
                                корабли
таинственной армады.

Чья тень

              мелькнула на носу?
Кто искру в воду бросил?
А окна круглые внизу —
что,
         разве не для весел?

Но из бойниц

                       наискоски́
протянуты не пушки —
здесь на древке́
                           висят носки
и простыни для сушки,

гирлянды мокрого белья —

трусов,
          сорочек разных
от корабля до корабля
развешаны,
                   как в праздник.

И, лепкой дивною богат,

дворец
         над гнутым мо́стом
стоит,
            как парусный фрегат
надутых ветром простынь!

Но вот блеснула и рука,

нет,
       ручка из оконца,
флажок батистовый платка
повесила на солнце.

И я увидел

                      вензель «R»,
исполненный умело.
О, все понятно мне теперь:
он вышит
                  для Ромео!

Я разгадал дворцовый быт,

проник в секрет фамильный,
в палаццо этом
                         бак кипит
с водой и пеной мыльной.

И там,

           спиною к площадям,
с туманного рассвета
стирает,
               ручек не щадя,
на всю семью Джульетта.

Я ей желаю

                 всяких благ,
плывя в своей гондоле,
пока на солнечных часах
спит лев
             на синем поле.

ПАЛАЦЦО ДОЖЕЙ