Читаем три года полностью

бах! выстреливаю в живот себе, как мальчонка,впервые в жизни увидевший голую женскую спину.какая там ревность, милая, ну о чем ты?подобный сок для всякого свежего спилатак свойственен, что, пожалуй, без кровопусканийобойдусь в этот раз. надо же и взрослеть когда-то (?)осень ложится оранжевыми брускамина тротуары москвы, на дома, номера телефонов и датывстреч, покрывая собой, как дворовую суку кроетирландский сеттер с кирпичным отливом шерсти,каждую крапинку города. ты жалишь меня. но кроме любви к тебе, милая, я не чувствую ничегошеньки. шесть, иты убегаешь с работы, ты торопишься на свидание,ты влюблена, ты меня запиваешь с жадностью,ты вычеркиваершь каждую строчку, заметая другими следамивмятины моих каблуков у порога. лети, пожалуйста…2005/10/11<p>ты – мой ангел, мясник мой, уставший кромсать...</p></span><span>ты – мой ангел, мясник мой, уставший кромсатьплоть от кости, а кость – от того, что не тронутьдаже скальпелем. бог это сделал бы сам,если б был чуть отчаянней, жестче. укрой мнеступни. холодно. холодно. горлом табак,будто кровь. с легким запахом. вишни? корицы?«маргариту» приносит братишка тибальд,белокож, темноглаз. вслух читая по лицам,сводки метеорологов, верю, что дождьэтой осенью будет особенно сладок.таю, как сахарок. от ресниц до ладошекощущаю себя восхитительно. слабой.2005/10/13<p>стань моим невесомейшим опиатом...</p></span><span>стань моим невесомейшим опиатом,отрави меня медленно и легко,чтобы каждый нерв мой и каждый атомпропитался маковым молоком. мне браслетом запястье взорви, внезапнодернув правой, накапай себе бокал,ощути Ее жесткий железный запах,чешуей отзывающийся в бокахи подбрюшье терзающий, как терзаетжертву волк, обладающий до костейэтой жертвой. выдерживаю экзамен,гну петлей плетеный упругий стек,чтобы он был послушен в твоих ладонях.бей меня, от любви задыхаясь, бей,становясь с каждым взмахом еще медовей.я протяжным стоном сгорю в тебе.поцелуй меня глубже. залей мне в горлораскаленный сладкий свинец слюныи коснись нагим языком нагогомоего языка.2005/10/17<p>я играю с болью в прятки....</p></span><span>
Перейти на страницу:

Похожие книги

Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира
Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира

Несколько месяцев назад у меня возникла идея создания подборки сонетов и фрагментов пьес, где образная тематика могла бы затронуть тему природы во всех её проявлениях для отражения чувств и переживаний барда.  По мере перевода групп сонетов, а этот процесс  нелёгкий, требующий терпения мной была формирования подборка сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73 и 75, которые подходили для намеченной тематики.  Когда в пьесе «Цимбелин король Британии» словами одного из главных героев Белариуса, автор в сердцах воскликнул: «How hard it is to hide the sparks of nature!», «Насколько тяжело скрывать искры природы!». Мы знаем, что пьеса «Цимбелин король Британии», была самой последней из написанных Шекспиром, когда известный драматург уже был на апогее признания литературным бомондом Лондона. Это было время, когда на театральных подмостках Лондона преобладали постановки пьес величайшего мастера драматургии, а величайшим искусством из всех существующих был театр.  Характерно, но в 2008 году Ламберто Тассинари опубликовал 378-ми страничную книгу «Шекспир? Это писательский псевдоним Джона Флорио» («Shakespeare? It is John Florio's pen name»), имеющей такое оригинальное название в титуле, — «Shakespeare? Е il nome d'arte di John Florio». В которой довольно-таки убедительно доказывал, что оба (сам Уильям Шекспир и Джон Флорио) могли тяготеть, согласно шекспировским симпатиям к итальянской обстановке (в пьесах), а также его хорошее знание Италии, которое превосходило то, что можно было сказать об исторически принятом сыне ремесленника-перчаточника Уильяме Шекспире из Стратфорда на Эйвоне. Впрочем, никто не упомянул об хорошем знании Италии Эдуардом де Вер, 17-м графом Оксфордом, когда он по поручению королевы отправился на 11-ть месяцев в Европу, большую часть времени путешествуя по Италии! Помимо этого, хорошо была известна многолетняя дружба связавшего Эдуарда де Вера с Джоном Флорио, котором оказывал ему посильную помощь в написании исторических пьес, как консультант.  

Автор Неизвестeн

Критика / Литературоведение / Поэзия / Зарубежная классика / Зарубежная поэзия
Золотая цепь
Золотая цепь

Корделия Карстэйрс – Сумеречный Охотник, она с детства сражается с демонами. Когда ее отца обвиняют в ужасном преступлении, Корделия и ее брат отправляются в Лондон в надежде предотвратить катастрофу, которая грозит их семье. Вскоре Корделия встречает Джеймса и Люси Эрондейл и вместе с ними погружается в мир сверкающих бальных залов, тайных свиданий, знакомится с вампирами и колдунами. И скрывает свои чувства к Джеймсу. Однако новая жизнь Корделии рушится, когда происходит серия чудовищных нападений демонов на Лондон. Эти монстры не похожи на тех, с которыми Сумеречные Охотники боролись раньше – их не пугает дневной свет, и кажется, что их невозможно убить. Лондон закрывают на карантин…

Александр Степанович Грин , Ваан Сукиасович Терьян , Кассандра Клэр

Любовное фэнтези, любовно-фантастические романы / Поэзия / Русская классическая проза