Три лишних линии (СИ)

      — Можно… — наконец выдал он. — Лучше, чем здесь жариться. Там же вроде дождь каждый день, в Питере?

      — Не каждый, но, наверное, прохладнее будет.

      В четверг вечером они выехали в Питер. Лазарев, до этого ездивший туда в основном на поезде: вечером в центре Москвы лёг спать, утром в центре Питера проснулся — думал, что, наверное, зря послушался тех, кто советовал ехать в ночь, когда на трассе меньше машин, потому что через пять часов за рулём начал чувствовать, как его клонит в сон.

      И ведь специально хорошо выспался перед этим…

      Кирилл оказался не самым зажигательным попутчиком: слушал музыку в плеере и молчал.

      — Кирюх! — позвал его Лазарев. — Ты знаешь, почему люди по двое ездят?

      — Для безопасности, — угрюмо буркнул тот, не снимая наушников, и отпил колу из стеклянной бутылочки.

      — Ещё? Ну, для чего второй нужен?

      — Может, штурманом? Следить по карте, туда ли едешь? — видимо, почуяв, что Лазарев не просто так спрашивает, а в него метит, Кирилл добавил: — Тут-то зачем карта? Всё понятно. И навигатор есть.

      — А ещё?

      — Больше не знаю.

      — Развлекать водилу разговорами.

      — Ну заебись теперь! Я тебе стихи должен читать?

      — Не надо стихи, я тогда точно усну. Надо что-нибудь такое, от чего спать расхочется.

      — Выпей кофе, — предложил Кирилл, но почему-то выключил плеер. — Или сам чего-нибудь расскажи.

      — Расскажи, как ты вообще живёшь, что делаешь.

      — Думаешь, это так ужасно, что три дня спать не сможешь?

      — Не знаю…

      — Скучно. Работа, дом, иногда куда-нибудь выхожу.

      — Где знакомишься?

      — Сейчас больше в инете. Так тоже бывает, есть места: кафешки, парки типа Измайлова. Но там страхово как-то. Хотя в чате не лучше… Но я встречаюсь обычно в людном месте, смотрю… На хату не поеду к незнакомым. А ты как?

      — Клуб, — коротко ответил Лазарев.

      — Сауна?

      — Очень редко. Меня в тот раз друг привёл.

      — Тебе легко, у тебя, если что, всегда квартира есть. У меня вот нет. Можно к Дрюне кого-нибудь притащить, но только иногда. И с кем знакомлюсь, тоже в основном без места, кто с родителями, кто в общаге…

      — Ты от родителей из-за этого ушёл?

      Кирилл занялся распутыванием проводков наушников — демонстративно делая вид, что очень занят и увлечён, но потом не выдержал и сказал:

      — Из-за Вовика, это у моей сестры муж. Еблан… Он её старше на… Так, ей двадцать три исполнилось, а ему где-то тридцать пять, вот и считай. Тоже нет ни хуя, сделал ей ребенка, поженились, и к нам жить припёрся, прикинь! У нас двушка, большая, но, блядь, двушка. Жили: бабка, мать, сеструха и я. Потом получилось, что я с матерью и бабулей в зале, сестра с мужем и мелким в спальне. Окей, я понимаю, что снимать дорого, я тоже пока на съём не зарабатываю, но я тогда вообще ещё учился. — Кирилл какое-то время помолчал, потом, сложив проводки в аккуратнейшую петельку, как будто только из коробки достали, снова начал рассказывать. Лазарев его не торопил: он понимал, что Кириллу сейчас самому хотелось выговориться. — То что Васёк орёт и днём и ночью, какие-то тряпки везде и ложки — это фигня, иногда даже по приколу, интересно. Но этот хрен, Вовик, вообще никак не помогал. Я, наверное, больше помогал с ребёнком, чем он. Денег тоже почти не давал. Мне-то пох на его деньги, но он Ленку чуть не по чекам проверял, что она купила: вдруг две буханки хлеба, а не одну, и мы — то есть мать и я с бабкой — её сожрали, на его же деньги куплено. Я не лез, хотя хотелось… Бабка с матерью сразу начинали, что люди взрослые, сами знают, поссорятся из-за тебя, Вовик уйдёт, куда сестра с ребенком, ля-ля-ля… Да он всё равно домой только поспать приходил, а ещё… Короче, неважно это. В общем, сидели мы как-то с пацанами во дворе, не в нашем, в соседнем, и смотрю, подъезжает Вовика машина и встаёт. Это не в нашем дворе, а в соседнем, понимаешь? Для него очень рано было, он обычно после девяти приходил. У меня сразу всякие подозрения. Вот как думаешь, что он делал, а?

      Лазарев пожал плечами.

      — Бабу завёл?

      — Нет, не угадал. Думай дальше.

      — Парня? — улыбнулся Лазарев.

      — Так, еблю сразу убираем, а то пойдут козы-кролики. Никого Вовик не ебал.

      — Не знаю тогда, — Лазарев зло поморщился, когда по встречке пронёсся мудак с режущим глаза галогеном. — Что ты пристал, не можешь сразу сказать?

      — Я за ним потом ещё несколько раз следил специально. Эта сука сидела в тачке с пивом и ждала, когда у нас в спальне окно погаснет. То есть, он приходил домой, типа я уработался, весь день пахал, устал, подайте мне ужин, а сам до этого чуть не по два часа в машине отсиживался.

      — Зачем? Я так и не понял.

      — Тупо ждал. Если в спальне свет погас, значит, Васю уложили, можно домой идти. Если придёшь в семь-восемь, тебя же попросят то поиграть, то помыть, то покормить, ещё чего-нибудь… Укладывать, может. А пришёл после девяти, дома тишина и покой, никакие дети не бегают.

      — А Вовик-то не дурак, — хмыкнул Лазарев. — Наблюдательный пост, аналитический подход…

      Кирилл снова отпил из бутылочки с колой и сунул её Лазареву. Тот помотал головой.