Цена спокойной жизни

«Доченька, я ушла в магазин за хлебом. Буду через полчаса. Мама».

«Спасибо Тебе, Господи, что благословляешь меня с самого утра!» — горячо прошептала Софья и бросилась к окну. Откинув штору, она выглянула на улицу. На дороге никого! Отлично, значит, у нее в запасе не менее пяти минут. Она уверенно шагнула к кладовке и сунула руку за старую занавеску. Корявая ручка старого топора поцарапала ей ладонь, но она даже не обратила на это внимания. Схватив увесистый инструмент, Софья ринулась в зал. Размахнувшись на бегу, она с силой опустила орудие на дубовый комод. Полетели щепки. Она била еще и еще до тех пор, пока ревностный страж, жалобно скрипнув, не выплюнул язычок внутреннего замка и не открыл свой изуродованный рот. Девушка выронила топор и лихорадочно стала перебирать свои вещи. Она выбрала два самых любимых платья, запихнула их в полиэтиленовый пакет и, спешно всунув босые ноги в черные туфельки, выскочила на улицу. Целый мир лежал перед ней, но бежать можно было только в одном направлении — в сторону, противоположную от магазина. Еще минута — и она затерялась в толпе прохожих, смогла сменить бег на шаг и немного успокоилась. Сердце стучало, как молот, дыхания не хватало, но на душе было необычайно спокойно.

Глупо, скажет, быть может, мой дорогой читатель, как можно радоваться тому, что ты в мире один и тебе некуда идти? Молодость порой безумна в своих порывах, и всякий раз ей приходится потом расплачиваться за принятие скоропалительных решений. Но не думайте удержать ее от этого. Чем крепче хватка, тем ожесточеннее ее борьба за свободу совершать свои ошибки, за личный опыт. Глупо, опять скажете вы, но она приведет вам сотню еще более неразумных поступков зрелости. Только зрелость способна довольствоваться худшим, отказываясь от поиска лучшего только лишь из страха перед нестабильностью. Она говорит: «То, что есть, уже хоть как-то приемлемо и только потому незыблемо». Молодость ищет лучшего, зрелость — спокойного, и только мудрость может примирить и то, и другое. Но там, где нет мудрости, естественно, царит глупость.

Она шла по оживленным улицам, не ведая куда, а люди оглядывались на нее, красивую, но почему-то в халате, из-под которого нескромно выглядывала ночная рубашка. Она свернула в один переулок, затем в другой, и только когда совершенно уверилась, что ее уже не догнать, задумалась: «Куда же мне теперь? Без денег и в халате далеко не уйти. Да и куда идти?» У нее не было таких друзей, которые захотели бы ее понять. Единственная подруга, Кристина, могла бы хоть чем-то помочь, но и то, пока не узнает, что произошло.

Она осмотрелась. Кристина жила совсем недалеко отсюда, и если мама еще не позвонила ей, то у нее можно было хотя бы переодеться. Решено! Она ускорила шаг и через несколько минут уже нетерпеливо жала на кнопку звонка. Дверь открылась, и на пороге показалась заспанная подруга. «Отлично, — обрадовалась Софья, — значит, она еще ничего не знает».

— Привет, Кристина!

— Привет, Соня, — хрипло пробормотала высокая нескладная девушка.

— Кто из нас еще соня, — шутливо передразнила она подругу хрипловатым баском и юркнула под ее рукой в квартиру. — Можно я у тебя переоденусь?

— Попробуй, — ответила Кристина и шаркающей походкой направилась на кухню ставить чайник. — Чай будешь?

— Нет, спасибо. Я очень тороплюсь.

В спальне подруги Софья быстро сняла с себя ненужные вещи, натянула подаренное папой платье и выскочила в коридор.

— Слышишь, Кристина?

— Что?

— Займи десятку, а?

Подруга, переваливаясь, вышла из кухни и прошла к серванту.

— А что твой Борис-миллионер? Разве он так скуп? — с этими словами она вынесла в коридор деньги. — На, держи. После вашей свадьбы я обязательно скажу этому скряге все, что о нем думаю.

Вдруг в зале загрохотал телефон. Кристина хотела сказать еще что-то, но поспешила в зал, отложив беседу до лучших времен.

— Слушаю! — ответила она довольно грубо. — Да, она у меня.

Софья поняла, что речь идет о ней и, не задумываясь, выскользнула за дверь, оставив пакет с вещами в спальне. Кубарем скатившись по ступенькам, она выскочила во двор, затем на улицу. В это время к остановке подходил автобус, и она на бегу вскочила на ступеньку. Дверь за ней захлопнулись, и она поехала подальше от этого места.

— Какой это автобус, не подскажете? — спросила она полного лысоватого мужчину с длинным мясистым носом.

— Вы так спешили на автобус и даже не знаете на какой? — удивился тот.

— Просто мне все равно, — невозмутимо объяснила она.

— Ну, если вы хотите просто удовлетворить свое любопытство, то это третий маршрут, — любезно пояснил мужчина.

— Спасибо.

Но куда же она едет? Да, она, конечно же, задавалась этим вопросом, но ответ пока напрашивался только один — в парк. «Почему в парк? — спрашивала она себя. — Потому что там есть беседка, в которой можно временно остановиться и подумать, что делать дальше». Несомненно, была и другая, более скрытая в глубине души причина, в существование которой Софья сама боялась себе признаться. Достаточно было и беседки.