Цена спокойной жизни

«Здесь будет место моего нового служения», — подумал Петя. Эти ребята наверняка без Бога в нужде. Кто их освободит, кто пожалеет, если не Он? Им нужен свет, но кто его принесет, если не я?

Как только заметили новеньких, в помещении воцарилась мертвая тишина. Все глаза устремились на них. В самом конце стола черноглазый великан кавказской национальности отодвинул домино в сторону. Кто-то рядом с ним стал поспешно собирать его в коробку. Затем великан еле заметно махнул головой, и с ближайшей к Пете кровати соскочил плюгавенький парнишка с мутными глазами. Он проскользнул между новоприбывшими и плотно затворил за ними дверь. Потом взял их за руки и подвел к великану. Тот, не отрываясь, внимательно изучал их обоих. Вдруг, бесцеремонно ткнув пальцев в сторону южанина, произнес:

— Ты, садись! Будем знакомиться!

Отовсюду медленно стали подходить колонисты. Они заполнили верхние ярусы ближайших кроватей, чтобы было лучше видно и слышно происходящее. В общем шорохе кто-то кашлянул, кто-то хихикнул.

— Откуда? — резко спросил тот, кто, по всей вероятности, был тут главным.

— Из Узбекистана, — коротко ответил новичок.

— За что тут?

— Отчима замочил за то, что мамку бил.

— Мужик! — какой-то парень ободряюще хлопнул его по плечу.

— Ясно, — сказал великан и почесал за ухом. — Будешь спать вот на этой третьей с краю кровати, на верхней полке, — распорядился он и стал глазами искать в толпе второго, давая понять, что с этим разобрались.

Под его взглядом ребята быстро расступились, и Петя оказался с ним лицом к лицу. Пронзительный взгляд черных глаз встретился с Петькиным. В этот момент Петя вдруг подумал, как, должно быть, Господь любит этого человека, а он до сих пор ничего об этом не знает. От этих мыслей Божья любовь к человеку передалась Пете, его глаза засветились, и что-то произошло. Впервые в жизни юный пахан колонии не выдержал чужого взгляда и отвел глаза.

— Кто такой? — спросил он первое, что пришло на ум.

— Петя, — улыбнулся мальчик.

— Я не спрашиваю твоего имени! — разозлился великан, но не на Петю, а на себя, потому что у них не принято было при знакомстве спрашивать имя. Ведь имя ничего не говорит о человеке. — Мне нужна твоя погремуха.

— Что, простите? — не понял Петя.

— Прости-и-ите, — фальцетом передразнил его сосед великана и грубо добавил: — Кликуха у тебя есть?

— В интернате меня звали Петром, — невозмутимо ответил Петя.

— Петром, значит... — задумался великан.

— А тебя как звать? — вдруг отважился Петя и, широко улыбаясь, протянул ему открытую ладонь. От такого нахальства Пахан опешил, и прежде чем понял, что делает, взял Петькину руку железными пальцами и сказал: — Можешь звать меня Жорик.

Все вокруг удивленно таращили на них глаза: такой фамильярности он еще никому не позволял. Подумав минуту, Жорик собрался и продолжал более сурово:

— Чудной ты какой-то. За что попал сюда?

— Меня подставили и обвинили в воровстве и убийстве, — честно признался Петя.

— Ха-ха-ха! Нет, вы видели? — рассмеялся Жорик, и все вокруг сразу повеселели. — Его подставили! И ты, конечно же, не виновен?

Петька смущенно кивнул.

— Ха-ха-ха! Ну, братец, ты даешь! С таким невинным выражением лица мне еще никто не брехал! Ну, уморил! Ха-ха-ха!

Петя невольно улыбнулся и стал ждать продолжения.

— Ну, ладно, раз ты ничего не совершал и не виновен, то будешь спать вон там, рядом со мной, на нижней полке. Уж очень ты странный, понаблюдать за тобой надо, — весело распорядился Пахан и вспомнил про домино.

Большая часть ребят сразу потеряла к новеньким интерес. Присутствующие вернулись к своим занятиям. Петя прошел на свое место и устало присел на кровать. С верхнего яруса соскочил атлетического сложения парень и без приглашения плюхнулся Петьке на постель.

— Привет! Я — Серый, — протянул ему руку парень.

— Петя.

— Теперь будем соседями, — хлопнул его по плечу Серый. — Ну и повезло же тебе, парень! — не скрывая зависти, стукнул он по кровати. — Я уже целый год дожидаюсь, что Пахан даст мне нижнюю полку, а ты вон как, раз — и в дамках! Дорожи местом! Это большая честь — снизу, да еще рядом с Паханом.

— Да? Так что, Жорик и есть Пахан? — не поверил Петя.

— Ты что, с небес свалился? — засмеялся Серый, а потом добавил более серьезно: — Конечно, он не Пахан в полном смысле этого слова. Паханы только на зоне, а тут его власть заканчивается этой комнатой. От охраны и надсмотрщиков ему, между прочим, достается больше всех.

— Почему?

— Почему? Да все потому, что те его считают «потерянным».

— Что значит «потерянный»?

— «Потерянный» — безнадежный, — терпеливо объяснял Серый.

— Ты уж извини, что я такой тупой, но почему он «безнадежный»?

Не беда! Все мы сюда пришли и не знали, как сортир отыскать. Можешь не стесняться спрашивать, что не ясно, я был на твоем месте, понимаю, — успокоил его собеседник. — А «безнадежный», потому что непокорный, никто не может его исправить. Не боится он ничего и силен, как бык. Знаешь, за что он тут?

Петька пожал плечами.

— За групповое убийство. Подельники его все старше были, в лагерях теперь, а он вот сюда угодил.