Цвет жизни

– Смотри-ка, уже и секретные соображения у тебя есть?! – посмеялась девушка.

– Накройся-ка вот шубняком! Гляжу, опять защелкала зубами.

Быстро сбросил с себя шубняк и стал укрывать им почтальонку.

– А сам-то замерзнешь! – возражала Любаша.

– Я-то? – загордился Николка. – На мне еще ватник… Меня трудно заморозить! Скорее белый медведь продрогнет, чем я. Кровь-то во мне, знаешь, горячее ста шестидесяти двух градусов!

– Такой температуры у человека не бывает.

– Это до войны не бывало. А теперь у меня иной раз и до тысячи подымается! Я вот все жду, когда тяпнет такой мороз, чтобы аж сосны задымили!..

– А зачем тебе такой мороз? – испугалась Любаша. – И без того у нас дров мало…

– А чтобы скорее у всех гитлеров носы поотвалились и уши! – посмеялся. – Слышала, как их от Москвы-то штыками под зад да рылом в сугробы?.. Это их мой отец турнул. Отцу морозы не страшны!.. С войны вот возвернется, увидишь, какой у меня родитель…

Переехали мост через Камышинку. Тут и село началось. Все окна мертвые. Только у Егоровых далекой звездочкой моргалка серебрилась.

– Зайди, погрейся, горячий медвежонок! – пригласила Любаша возчика в избу.

Похвальба похвальбой, а Николка продрог до озноба. Но слабости опять не показал. Зашел вроде бы из любопытства.

Увидев заснеженного незнакомца, егорята, как на невидаль, уставились на него. А что он явился с Любашей в такой поздний час, еще более распалило их любопытство.

– Эх, сколько вас! – громко удивился Николка, словно в гущину цыплят вошел. Взялся вслух пересчитывать, указывая пальцем на каждого: – Раз, два, три, четыре, пять!.. Не ошибся? Спрятанных нет? – С нарочито серьезным видом заглянул под кровать, в спаленку, на печь, во все темные углы.

– Все тут! – ответил за всех Васятка. Понравился малышу ночной гость. Весельчак, главное!

– А старшие-то где? – допрашивал Николка, постепенно обтаивая.

– У нас нет старших. Мы сами, – отчитывался Васятка. – Отец наш Гитлера дубасит… а мамка умерла. Мы теперь круглые…

– Круглые?..

– Не совсем еще… – поправила Марийка. – У нас еще отец есть. Он нам письма с фронта шлет…

– А когда убьют его, будем совсем круглые…

– Хватит накликать тебе! – осерчала Варя на малыша и отдернула его в сторону.

– И ты с ними одна? – Николка поглядел на Любашу и покачал головой.

– Одна…

Николка снова оглядел всех.

– А они слушаются тебя? – спросил.

– Слушаемся! – еще ввязался Васятка. – Каждый день слушаемся!.. Хоть всех соседей спроси!

– Они гвардейцы у меня! – похвалила старшая и по-матерински привлекла малыша. Стоя за его спиной, гладила вихры.

Руки у нее были холодные, и Васятка принялся их растирать, чтобы потеплели скорее.

– Тогда не буду арестовывать! – помиловал гость. – А если кто нарушит дисциплину, ты, Люба, позвони мне по телефону, сразу отгоню нарушителя в медвежью гауптвахту!

– А где такая? – спросил Володя. Николка тоном очевидца разъяснил:

– В лесу растет тысячелетний дуб-страшилище! Каждая его веточка больше мачты корабля. А ствол – за день на машине не объедешь! Ясно? А желуди на том гиганте знаете какие?

– С твою голову?! – крикнул Володя.

– Каждый желудь потяжелее паровозного котла! А вернее – стотонные бомбы!..

– Может, это силосные башни… на нем висят? – фантазировал Васятка. – Может, ты не разглядел?

– Под тем дубом, – продолжал гость, – и есть гауптвахта. А вернее – тюремный блиндаж… И в нем на железной койке, из рельсов сделанной, сидит бешеный медведь. Весь мир ему хотелось бы обглодать. Все лапы от злобы иссосал, одни белые кости остались.

– А я убегу от него! – расхрабрился Васятка. – Я от кого хочешь убегу!

– А медведь зарычит команду, и все желуди-бомбы на тебя рухнут!

Васятка понимал: сказка это. А забавна. В самом деле, веселый гость!

– А это не медведь там, а Гитлер! – вдруг воскликнул малыш. – Я этот дуб изо всех сил тряхну, и все бомбы Гитлера разом разорвут. В какой бы блиндаж он ни спрятался…

– Тогда и ты погибнешь! – домыслил Володя.

– И пускай погибну! – крикнул Васятка. – Кто Гитлера взорвет, тому и погибнуть не страшно. Тогда и война кончится, и все домой вернутся, и отец тоже… Верно, Любаша? – Радуясь, что переспорил, малыш еще и уличать начал: – Вот ты и не видел медведя и койку из рельсов! Все попридумал…

– Конечно, не видел, – согласился Николка. – Потому что я в это время с африканскими львами беседовал… Волосы у них рыжие и нерасчесанные, как вот у тебя. А зубы, что рога у коровы.

– Опять неправда! – еще громче возразил Васятка. – Если хочешь знать, у львов зубы белые!

– Правильно! – опять согласно кивнул Николка. – Но те львы, которых я видел, они свои зубы щеткой не чистили. И клыки у них от грязи изоржавели. Покажи-ка, какие у тебя зубы?

Но Васятка отказался показывать. Засмеялся:

– Дай мне кусок мяса побольше и увидишь, как я его рвать буду зубами! А где ты львов-то видел? Если хочешь знать, на львов только в жарких странах охотятся.

– И у нас встречаются! В кино вчера показывали.

Раздались голоса:

– Э, в кино-то все видят!..

– В кино и войну показывают!..

– Ну, пока! – стал прощаться гость. – Кто раньше всех встанет завтра, тому живого зайчонка принесу!..