Цветы в зеркале

— Как же это так? — недоумевая, спросила Шу-сян у невестки. — С таким трудом достались эти грамоты, столько пришлось натерпеться в пути и наконец, когда мы оказались уже в столице, ты вдруг, ни с того ни с сего взяла и отдала свои бумаги! В чем дело, скажи, пожалуйста?! С чего это ты вдруг решила отказаться от экзаменов?..

— Видишь ли, — отвечала ей Сю-ин, — во-первых, в последнее время я много болею и готовиться к экзаменам мне сейчас очень трудно. Во-вторых, я отлично понимаю, что знания мои ничтожны и экзаменов в Палате обрядов мне не выдержать. Вот я и решила: чем зря позориться, уж лучше вовсе забросить книги, отдохнуть и полечиться. А раз все так сложилось, то почему мне было не помочь ее горю. Тем более что знания этой девицы так обширны, что наверняка ее сочинение будет признано одним из лучших, и было бы досадно, если бы она не смогла пойти на экзамен. Вот поэтому я и велела старому слуге отнести ей все бумаги, но, конечно, так, чтобы никто об этом ничего не знал. Пусть значится пока под моим именем, а выдержит экзамены, так потом будет ходатайствовать, чтоб в грамоте поставили ее фамилию. А вы, сестрицы, не жалейте о том, что я так поступила. Ведь если бы у меня была хоть какая-то возможность выдержать экзамены, разве я отказалась бы от верных почестей и славы?

— Ну, как же так! Ну, как же так! — повторяла Мо-сян, с досадой слушая Сю-ин. Тем временем вернулся слуга, посланный к соседке с документами.

— Барышня Цзы велела передать вам большую благодарность, — сказал он, возвращая сверток. — Она говорит, что если она потеряла свои бумаги, то значит самой судьбой ей не дано участвовать в экзаменах и бумаги, которые вы так великодушно отдаете, ей не помогут. При этом она просила передать вам, чтобы вы поберегли себя и постарались бы все-таки как-нибудь держать экзамены. Она сожалеет, что не сможет вас поблагодарить лично, так как завтра уезжает домой и заранее желает вам полного успеха. Я долго еще уговаривал ее оставить у себя эти бумаги, но она так и не согласилась, и мне в конце концов пришлось с ними вернуться.

Когда слуга отдал сверток и ушел, Гуй-чэнь стала восхищаться поступком Сю-ин.

— Вы так великодушны, — сказала она, — что готовы отдать все, лишь бы помочь другому. Редко встретишь такого человека. И мало того что вы отдали ей свои бумаги, так еще сказали ей, что больны и не можете готовиться к экзаменам, и все это вы сделали только потому, что знали, что она так просто не согласится принять ваше предложение. В одном этом поступке уже сказывается вся ваша доброта и чуткость в отношении к людям. Но девушка та тоже права, что решительно отказалась. Понятно, что бумаги она забыла из-за поспешных сборов. Но ведь экзамены — это такая важная, такая серьезная вещь, и кто его знает, не вмешались ли во все это дело потусторонние силы и не является ли неожиданная неприятность, случившаяся с ней, следствием каких-нибудь больших ее грехов. А если она ни в чем плохом не повинна и имени ее суждено быть в списках, то не беда потерять даже экзаменационное сочинение, не то что какие-то бумаги. Древние люди, например, утверждают, что для того, чтобы выдержать экзамены, мало одного дарования. Надо иметь еще и счастье на это. Но самое главное зависит здесь все-таки от самого человека, зависит от того, совершал ли он в своей жизни добрые дела и помогал ли бескорыстно другим. И если он этого не делал, то пусть у него и будут большие способности, пусть самой судьбой ему и было дано выдержать экзамены, это счастье все равно не выпадет на его долю.

Тут Шунь-ин перебила Гуй-чэнь:

— Но я знаю, — сказала она, — что эта девушка на пути сюда совершила много добрых дел и, мало того, она еще и других наставляла на путь добра. Вот я слышала, например, что в какой бы гостинице она ни останавливалась, ей, как богатой гостье, старались угодить и всегда резали к столу кур и уток. Она не могла спокойно отнестись к тому, что зря убивают живую тварь. Она всех предупреждала и уговаривала не делать этого, но уговоры ее не помогли. Наконец она поняла, что таков уж порядок, заведенный издавна, и бороться с этим бесполезно. Рассудив, что все это делается, собственно, в расчете получить побольше за услуги и что можно заранее дать лишнее и попросить не подавать ни кур, ни уток, она велела сопровождавшим ее людям щедро платить за услуги вперед и предупреждать, что если будут для нее резать кур, уток или еще что-нибудь в этом роде, то деньги она потребует назад. Это возымело свое действие. Глядя на нее, так стали поступать и другие. И сколько живности уцелело таким образом благодаря ей. А людям она, говорят, столько помогала в пути, что всех случаев и не упомнишь. Почему же, спрашивается, такому человеку, как она, и вдруг не суждено попасть на экзамены?