Тысяча лет Русского Афона. Духовный подвиг русского монашества

Русская история Свято-Андреевской обители закончилась в конце 1971 г.: в глубокой старости умер последний ее насельник из России отец Сампсон. По другим сведениям, уже после смерти схиархимандрита Михаила последний монах скита сдал ключи в кириархический Ватопедский монастырь и поселился в Свято-Пантелеимоновском монастыре[552]. Однако последнее утверждение не верно, поскольку в монахологии Руссика имя отца Сампсона отсутствует, да и о. Давид (Цубер) 2 декабря 1971 г. писал архиепископу Василию (Кривошеину), что в скиту доживает полупарализованный о. Сампсон, а еще один престарелый член братии обители — о. Симеон проживает в Свято-Пантелеимоновском монастыре. В 1972 г. «греки объявили Андреевский скит принадлежащим Ватопедскому монастырю»[553].

Постепенно на Святой Горе исчезли и все русские келлии, уже в 1966 г. в них осталось лишь 17 насельников. В августе 1968 г. нью-йоркская газета «Новое русское слово» опубликовала печальную информацию: «Нам сообщают о кончине на Афоне последнего настоятеля русской обители Св. Николая Чудотворца „Белозёрка“ иеродиакона Иоанникия. Обитель перешла к материально обеспеченным грекам-монахам, переселившимся из Греции и купившим также и другую обитель Св. великомученика Артемия»[554].

В своем письме архиепископу Василию (Кривошеину) от 2 декабря 1971 г. эконом Свято-Пантелеимоновского монастыря иеродиакон Давид (Цубер) так описывал печальное положение русских святогорцев: «После Вашего отъезда с Афона здесь многое изменилось, и особенно во внешнем виде. Особенно жутко смотреть на развалины русских когда-то цветущих обителей, скитов и келлий. Русского населения на Афоне нас теперь осталось всего 32 человека. Андреевский скит закрыт, и никакой службы в нем не совершается. Один старик (отец Сампсон, полупарализованный) там доживает еще… В Ильинском скиту еще живы о. Николай и о. Иван, но и те уже при отходе. Николаю 92 года, и Ивану 85, и, как видно, последует скоро судьба Андреевского. Туда прибыли из Америки 2 человека, но пантократорцы их умышленно не записывают — ждут конца стариков. Из русских келлий существуют еще Крестовская и Архангельская (архим. Евгений), на Крестовской еще 2 человека, а Евгений один. Белозёрка занята греками, а остальные все если не совсем, то полуразвалены. Пустынников русских есть еще на Карауле — 2 и на Капсале — 2»[555].

Упоминавшийся в письме настоятель келлии св. Михаила Архангела архимандрит Евгений (Жуков) скончался в 1972 г. Все остальные русские келлиоты и пустынники почили к середине 1980-х гг. Так, в 1984 г. на Каруле скончался в возрасте 98 лет монах — бывший казак, служивший когда-то в армии генерала Корнилова.

Сама Свято-Пантелеимоновская община также продолжала быстро уменьшаться, если в 1962 г. в ней было 36 иноков, то в 1965 г. — только 20[556]. Вот как описывал положение в Руссике в 1964 г. в письме Святейшему Патриарху Алексию I игумен Илиан: «В эту зиму у нас необыкновенные холода, в церкви четыре градуса, заболели все гриппом, на две церкви осталось 16 человек, остальные престарелые и больные»[557]. Ситуация складывалась критическая, казалось, еще немного и единственный русский монастырь на Афоне будет утрачен.

Борьба Московского Патриархата за сохранение русских обителей

1960-е гг. стали переломными в истории Свято-Пантелеимоновского монастыря и всего русского Афона — именно в это время были установлены постоянные связи с Московским Патриархатом и с Родины смогли приехать первые монахи, что позволило избежать вымирания братии и прекращения существования обители в качестве русского монастыря. Начался новый этап в истории Руссика.

14 октября 1963 г. Московская Патриархия направила Константинопольскому Патриарху Афинагору список из 18 лиц, ожидавших разрешения на поселение в Свято-Пантелеимоновском монастыре. Одновременно документы на этих кандидатов были представлены в Министерство иностранных дел Греции. После долгого затягивания решения вопроса, а также после повторного обращения к Константинопольскому Патриарху Святейшего Патриарха Алексия I от 23 июня 1964 г. и митрополита Ленинградского и Новгородского Никодима от 11 июля 1964 г. в конце июля было получено разрешение на въезд в Руссик только пяти иеромонахам из Псково-Печерского монастыря.

В 1965 г. правительство Греции предоставило греческое гражданство этим пяти инокам и разрешило им прибыть на Афон. 6 июля 1966 г. четверо из них приехали на Афон, но уже в следующем году один из них по болезни и из-за сложностей личного характера возвратился на Родину[558]. Таким образом, братию монастыря пополнило всего лишь три человека (один из них впоследствии попросил политическое убежище на Западе). С тех пор Московский Патриарх стал официально считаться ктитором обители, получив реальную возможность ей помогать.