Тысяча лет Русского Афона. Духовный подвиг русского монашества

14–15 мая 1969 г. Руссик посетил советский посол в Греции К. Данилович. В конце июля — начале августа 1969 г. делегация Русской Православной Церкви из пяти человек во главе с архиепископом Харьковским и Богодуховским Леонтием (Гудимовым) участвовала в торжествах, посвященных 800-летию поселения русской братии в Свято-Пантелеимоновском монастыре (в 1169 г.), которые в связи с недавней трагедией прошли очень скромно. 6–7 августа 1969 г. на Афоне произошел еще один большой пожар, в результате которого погиб большой участок монастырского леса от Руссика до келлии св. Димитрия[567].

Преодолев разнообразные препятствия, 27 февраля 1970 г. в Руссик смогли приехать еще два инока Московского Патриархата — архимандрит Авель (Македонов) и иеромонах Виссарион (Великий-Остапенко). Отец Авель сумел не только завоевать доверие и уважение греческой монашеской братии, но и стать в дальнейшем игуменом монастыря св. вмч. Пантелеймона. Но фактическая полумера — прибытие лишь двух иноков — не могла решить серьезные проблемы жизнедеятельности обители. 2 мая 1970 г. игумен Илиан в письме к митрополиту Никодиму настоятельно просил прислать еще несколько человек[568].

На 1 января 1971 г. братии Руссика составляла 26 человек: игумен Илиан, архимандрит Авель, 9 иеромонахов, 4 иеродиакона (в том числе иеросхидиакон Симеон из Свято-Андреевского скита) и 11 монахов, из них 21 были русскими, 2 — греками, 2 — сербами и 1 — болгарином. Но уже к концу 1972 г. численность братии сократилась до 19 человек: 2 архимандрита, 7 иеромонахов, 4 иеродиакона и 6 монахов[569].

5 (18) января 1971 г. скончался игумен Свято-Пантелеимоновского монастыря схиархимандрит Илиан (Сорокин)[570]. На следующий день Собор старцев утвердил местоблюстителем служившего с 1965 г. наместником карпаторусса иеросхимонаха Гавриила (Легача, 1901–1977). 25 февраля (10 марта) 1971 г. настоятелем в первый раз был избран по жребию архимандрит Авель (Македонов), который был провозглашен игуменом, но так как он мало прожил на Афоне, Священный Кинот это поставление не утвердил[571]. Отец Авель смирился с решением Кинота и согласился на выборы нового игумена, став его секретарем.

9 (22) апреля 1971 г. настоятелем монастыря был избран о. Гавриил (Легач). 26 апреля (9 мая) он был интронизован с участием членов Священного Кинота и 13 мая возведен приехавшим на Афон митрополитом Ленинградским и Новгородским Никодимом (Ротовым) в сан архимандрита[572]. Как и его предшественник, отец Гавриил стремился к укреплению связей с Русской Церковью.

К этому времени (в 1967 г.) в Греции произошел государственный переворот, в результате которого к власти пришла военная хунта — так называемая «диктатура черных полковников», отстранившая от власти короля Константина II. Теперь уже препятствия приезду русских монахов чинило новое правительство Греции, которое грубо вмешивалось во внутреннюю жизнь святогорцев, всячески притесняя монахов. 14 февраля 1969 г. греческое военное правительство издало в законодательном порядке постановление № 124, согласно которому на Министерство иностранных дел в значительной степени возлагались прерогативы высшей власти на Святой Горе, осуществлять эту власть должен был губернатор Афона, получивший право управлять внутренней жизнью и всем движимым и недвижимым имуществом святогорских монастырей, контролировать решения Кинота и пользоваться правами и обязанностями судебного следователя. После этого Кинот вступил в прямой конфликт с губернатором и в течение нескольких лет фактически не имел с ним отношений.

Издание данного закона вызвало глубокую озабоченность Русской Церкви. Побывавший 13–28 марта 1969 г. на Афоне епископ Тульский и Белевский Ювеналий (Поярков) поддержал Кинот в его протесте против действий военной хунты. Святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий и Священный Синод Русской Церкви на заседании 25 апреля 1969 г. постановили осудить принятый правительством Греции Декрет № 124 как нарушающий права и древние традиции жизни монастырей Святой Горы, в том числе и русского монастыря, и принять решительные меры: обратиться к премьер-министру Г. Пападопулосу с выражением протеста, к Константинопольскому Патриарху Афинагору и предстоятелям других Поместных Православных Церквей с предложением о созыве Всеправославного совещания для рассмотрения создавшегося положения[573].

Четкая и ясная позиция Московского Патриархата по отношению к Декрету № 124 позволила завоевать расположение не только русских иноков Афона, но и Кинота. В результате греческие монахи увидели в лице Русской Церкви единственную поддержку против притязаний военной хунты на права монастырей Афона, благодаря чему Кинот был, по словам епископа Ювеналия (Пояркова), «не прочь бы сейчас, после нового положения на Афоне, пускать русских, так как только от них можно ожидать помощи»[574].

^{Храм свт. Митрофана Свято-Пантелеимоновского монастыря}