Украинский философ Григорий Саввичъ Сковорода

Какую пользу принесет душ изслдованіе о форм и мр Ковчега? Къ чему исцленіе и воскресеніе плотское, если чело-вкъ снова умираетъ? Возставая противъ бездушной вншности, Сковорода вооружался и противъ тхъ (а такихъ было не мало), которые думали, что одно монашеское одяніе даетъ спасеніе человку. Извстны его рзкія выраженія противъ современна-го ему монашества. Когда другъ Гервасій уговаривал его при нять монашество, указывая на славу, честь и изобиліе всего, его ожидающія, онъ возревновалъ объ истин и сказал: „разв вы хотите, чтобы и я умножилъ число Фарисеевъ? "Ьшьте жирно, пейте сладко, одвайтесь мягко и монашествуйте! А Сковорода полагаетъ монашество въ жизни нестяжательной, малодовольств, воздержности, въ лишеніи всего ненужнаго, дабы пріобрсть всенужнйшее, въ отверженіи всхъ прихотей, дабы сохранить себя самого въ цлости, въ обузданіи самолюбія, дабы удобне выполнить заповдь любви къ ближнему, въисканіи славы Божіей, а не славы человческой". (См. еще примръ, въ 1-мъотд. (на 21 стр.). Такъ это разсказываетъ Ковалинскій. Но и здсь, какъ и въ другихъ случаяхъ, Сковорода не былъ от-рицателемъ: онъ возставалъ противъ монашества не въ его иде, а только въ практическомъ осуществленіи, въ тхъ проявлені-яхъ, какія онъ видлъ въ современной ему действительности. Въ этомъ отношеніи чрезвычайно интересно одно его письмо къ Ковалинскому (1-е отд., стр. 45). Въ немъ онъ выражаетъ свое глубокое уиаженіе къ истинному монашеству и разъясняетъ свою мысль Ковалинскому, приводя цитаты изъ книги о мона-шеств Эвагрія, которую онъ въ то время читалъ. Народъ христіанскій дурно понимает монашество, говорить онъ. Главою ученыхъ богослововъ былъ Христос; высшимъ же мона-хомъ ученикъ христовъ, который старается быть во- всемъ по-добенъ своему учителю. Ты скажешь, что апостолъ выше монаха. Сознаюсь, но вдь и апостолъ длается изъ монаха, который пока собою управляетъ, до тхъ поръ онъ монахъ, а если направляетъ также и другихъ на правильный путь, то длается апостоломъ. Христосъ пока былъ въ пустыни, былъ мо-нахомъ, т. е. совершенно невещественнымъ. Такъ устанавли-

167

ваетъ Сковорода связь и вмст съ тмъ разницу между от-шельникомъ и проповдникомъ. Естественно, что, ставя такъ высоко монашеское званіе, предъявляя къ нему такія огромныя требованія, Сковорода сильно вооружался противъ тхъ, которые только надвали на себя монашеское платье, не отставъ отъ земного. „Хочешь ли быть Павломъ ивейскимъ, Антоніемъ Египетскимъ или Саввою освященнымъ? Лицемре! Къ чему жъ теб финикова епанча Павлова! Къ чему Антоніевска борода, а Савинъ монастырь, капишонъ Пахоміевъ? Сей есть одинъ только монашескій маскарадъ. Какая же польза сею маскою сокрывать теб смиренное твое сердце?.. Бгай молвы, объемли уединеніе, люби нищету цлуй цломудренность, дружись съ терпніемъ, водворися со смиреніемъ, ревнуй по Господ Вседержител. Вотъ теб лучи божественнаго сердца этихъ монаховъ-отшельниковъ (2-е отд. стр. 76). Не мене сильно, рзко вооружается Сковорода и вообще противъ ханжей и лицем-ровъ. Вотъ картинное сатирическое изображеніе этихъ послд-нихъ. „Пятерица человковъ бредутъ въ преобширныхъ епан-чахъ на пять локтей по пути влекущихся. На головахъ капишоны. Въ рукахъ не жезлы, а дреколіе. На шею каждому по колоколу съ веревкою. Сумами, иконами, книгами обвшенны. Едва, едва движутся, аки быки, парохіальный колоколъ везущіи. Вотъ разв прямо труждающіися и обремененный. Горе имъ, горе! Сіи суть лицемры, сказалъ Рафаилъ. Мартышки истин-ныя святости. Они долго молятся въ костелахъ, непрестанно во псалтирь барабанятъ. Строятъ козни и снабдваютъ. Бродятъ поклонниками по Іерусалимамъ. По лицу святы, по сердцу всхъ беззаконне. Сребролюбивы, честолюбивы, сластолюбцы, ласкатели, сводники, немилосерды, непримирительны, радующіися зломъ сосднимъ, полагающіи въ прибыляхъ благочестіе, цлующіи всякій день заповди Господни и за алтынъ оныя продающіи, домашніи зври и внутренніи зміи, лютйшіи тигровъ, кроко-диловъ и василисковъ. Сіи нетопыры между деснымъ и шуіимъ путемъ суть ни мужскаго, ни женскаго рода. Обоимъ враги, хромы на об ноги, ни теплы, ни студены, ни зврь, ни птица. Шуій путь ихъ чуждается, яко имущихъ образъ благочестія,

17

десный же отвергаетъ, яко силы ихъ отвергшихся. Въ сумахъ ихъ песокъ Іорданской съ деньгами. Обвшенныя же книги ихъ суть типики, псалтыри, прологи и протчая. Вся ихъ молитва въ томъ, чтобъ роптать на Бога и просить тлнностей. Вотъ останавливаются молящеся и пть начинаютъ. Послушаемъ безбожные ихъ псни Божія.