Under the Dome (Под Куполом)

She clicked on it.	Она открыла письмо.
Brenda scanned the AG's letter with growing amazement as the tears dried on her cheeks.	Читала со все возрастающим изумлением и высыхающими на щеках слезами.
The first thing her eye happened on was the salutation: not Dear Chief Perkins but Dear Duke.	Прежде всего ей бросилось в глаза обращение: не "Дорогой чиф Перкинс", а "Дорогой Герцог".
Although the letter was couched in lawyer-speak rather than Howie-speak, certain phrases leaped out at her as if in boldface type.	И хотя написали письмо на адвокатском языке, а не на языке Гови, некоторые фразы бросались в глаза, словно выделенные жирным шрифтом.
Misappropriation of town goods and services was the first.	"Незаконное присвоение принадлежащих городу товаров и услуг" - первая.
Selectman Sanders's involvement seems all but certain was the next.	"Участие члена городского правления Сандерса не вызывает сомнений" - вторая.
Then This malfeasance is wider and deeper than we could have imagined three months ago.	И наконец: "Эти должностные преступления более обширны и серьезны, чем мы предполагали тремя месяцами ранее".
And near the bottom, seeming not just in boldface but in capital letters: MANUFACTURE AND SALE OF ILLEGAL DRUGS.	А в самом конце письма одна фраза показалась ей написанной не только жирным шрифтом, но и прописными буквами: "НЕЛЕГАЛЬНЫЕ ПРОИЗВОДСТВО И ПРОДАЖА НАРКОТИКОВ".
It appeared that her prayer had been answered, and in a completely unexpected way.	Получалось, что Бог ответил на ее молитву, хотя и совершенно неожиданным образом.
Brenda sat down in Howie's chair, clicked ONGOING INVESTIGATION in the VADER file, and let her late husband talk to her.	Бренда села на стул Г ови, кликнула "ВЕДУЩЕЕСЯ РАССЛЕДОВАНИЕ" в папке "ВЕЙДЕР" и позволила ее умершему мужу говорить с ней.
7	7
The President's speech-long on comfort, short on information-wrapped up at 12:21 AM.	Президент закончил речь - максимум успокаивающих слов, минимум информации - в 0.21.
Rusty Everett watched it in the third-floor lounge of the hospital, made a final check of the charts, and went home.	Расти Эверетт, который слушал ее в комнате отдыха третьего этажа, в последний раз проверил мониторы и поехал домой.
He had ended days more tired than this during his medical career, but he had never been more disheartened or worried about the future.	В его медицинской карьере выпадали более утомительные дни, но никогда ранее он не ощущал такого уныния и тревоги за будущее.
The house was dark.	В доме царила темнота.
He and Linda had discussed buying a generator last year (and the year before), because Chester's Mill always lost its power four or five days each winter, and usually a couple of times in the summer as well; Western Maine Power was not the most reliable of service providers.	Они с Линдой обсуждали покупку генератора в прошлом году (и годом раньше), потому что каждую зиму Честерс-Милл оставался без электричества на четыре-пять дней, да и летом такое обычно случалось пару раз: "Энергетическая компания Западного Мэна" не относилась к числу самых надежных поставщиков электроэнергии.
The bottom line had been that they just couldn't afford it.	И делали вывод, что пока они не могли себе позволить такой покупки.