Унесенные «Призраком»

После стычки с доктором Норвудом господина Пелисье не видели в госпитале целые сутки. У Стейна даже возникла мысль, не случилось ли с французом чего-то похуже обычного перелома. Наконец в пятницу Риггз сообщил, что заведующий прибыл и поднялся к себе в кабинет. Был уже поздний вечер, занятия с будущими хирургами закончились, и доктор собирался домой, но ради интереса решил задержаться. Он отпустил ассистентов и, усевшись за рабочий стол, принялся листать медицинский атлас. На душе было тревожно. Пелисье не зря приехал сюда именно в это время: скорее всего, их ждал не самый приятный разговор наедине. В любом случае, Стейн готовился дать достойный отпор. Разумеется, словесный, хотя в последнее время, общаясь с бывшим аптекарем, он неоднократно ощущал желание как следует ему врезать.

Время шло, заведующий не появлялся. Стейн уже начал терять терпение, когда в коридоре послышались нерешительные шаги, а затем — вежливый стук в дверь:

— Доктор Норвуд, — услышал он негромкое бормотание, — прошу прощения, если помешал… могу ли я войти?

Определенно, это был голос Армана Пелисье, но, Господь милосердный, куда подевались прежний высокомерный тон и гневные ноты? Стейн даже поднялся из-за стола и доковылял до двери, чтобы собственноручно открыть ее и убедиться, что он не ошибся: да, там стоял заведующий госпиталем, только отчего-то казалось, что он стал ниже ростом и щуплее фигурой, словно за прошедшие сутки сдулся, как рыбий пузырь. Да и взгляд у него стал другим: угодливым и раболепно-льстивым.

— Благодарю вас! — воскликнул он, проскальзывая в кабинет. — А вы, я вижу, все трудитесь… похвально, дорогой доктор, и достойно подражания. — Его маленькие глазки смущенно забегали. — Я пришел, чтобы принести свои искренние извинения… был неправ, не сумел оценить то, что вы сделали для нашего заведения, но раскаиваюсь и умоляю не лишать меня вашей дружбы.

Стейн молча смотрел на него, не ощущая ни удовлетворения, ни торжества — лишь отвращение и брезгливость. А Пелисье между тем продолжал:

— Поверьте, если бы я знал, что имею дело с человеком не только высокообразованным и талантливым, но и благородным, я бы с самого начала повел себя иначе и предоставил бы вам соответствующие вашему положению условия…

По спине доктора пробежал холодок. Он не мог поверить, что господин Таккер поступил бесчестно и рассказал о своих подозрениях этому проходимцу. Разве нельзя было поставить его на место другим способом?

— О, не переживайте: в обмен на ваше прощение я буду нем как рыба! — приторно улыбнулся Пелисье, заметив его растерянность. — Мы с вами заняты одним делом, работаем вместе, можно сказать, бок о бок, поэтому должны сохранять дружеское расположение и оказывать поддержку… особенно учитывая то, что скоро мы станем одной семьей.

— Каким образом? — нахмурился Стейн, и улыбка заведующего стала еще шире, словно он знал некую тайну, которой по доброте душевной хотел поделиться с близким другом:

— В знак нашего примирения я приоткрою завесу будущего, связанного с прелестной Эбигейл Таккер, чью руку и пятьдесят тысяч приданого готов предложить вам ее уважаемый дед. И это не все: господин Таккер обещал построить для молодой четы особняк…

Пелисье разливался соловьем, описывая всевозможные профиты, ожидавшие доктора в браке с мисс Таккер. А Стейн с горечью думал о том, каким был наивным, полагая, что предложенная ему помощь была безвозмездной. Глупец! Законы этого мира не изменились, и за все, так или иначе, нужно было платить — не жизнью, так здоровьем, не честью, так свободой. Или, пока не поздно, найти в себе силы и выбраться из ловушки, в которую уже почти угодил.

«Учитывая положение, которое занимает на острове мистер Таккер, а также их давнее соперничество с мистером Айвором, который радушно принял меня в своем доме и, даже не зная всей правды, отнесся ко мне, как к равному, выход из ситуации требуется весьма деликатный, чтобы не нажить себе врага ни с той, ни с другой стороны, — размышлял Стейн уже позже, когда Пелисье ушел. — Лучше всего ни от кого из них не зависеть, никому не быть должным и спокойно заниматься своей работой».

В глубокой задумчивости он вышел на улицу и с наслаждением вдохнул прохладный вечерний воздух. Уже стемнело, но фонари еще не зажгли, поэтому Стейн не сразу заметил бесшумно возникшую рядом фигуру Мин Чена.

— Красный дракон солнтса

Погружается в море

Гаснет огонь в глубине, — негромко продекламировал он, глядя на последние отблески заката. — Хоросее время для созертсания, доктор Норвуд. Помогает восстановить силы и успокоить мысли.

— Добрый вечер, доктор Мин, — улыбнулся Стейн, склоняясь перед корабельным хирургом по обычаю его страны и принимая ответный поклон. — Значит, «Призрак» уже вернулся? Прекрасная новость. Раненых и больных на борту нет?

Пожилой азиат покачал головой.

— Вы слиском много работаете, вам нужно чассе смотреть туда, на свесды. — Он показал пальцем вверх. — Приходите как-нибудь ветсером ко мне в гости. Я живу в хижине на берегу океана. Тихо, спокойно, можно бесконетьно любоватса волнами и небом.