Унесенные «Призраком»

— Целый год мы скитались, но нас продолжали разыскивать, и тогда я решила покинуть Англию и отправиться на острова. Думала, здесь нам с дочерью будет проще вести спокойную, праведную жизнь. Так бы и было, если бы не проклятый Джон Паркер, чтоб ему гореть в геенне огненной вместе с мистером Чэпменом! Едва мы сошли с корабля, он стал увиваться вокруг моей Келли, и та побежала за ним, словно течная кошка. Я ничего не могла сделать. Я увещевала, грозила, умоляла — напрасно: дочь отвернулась от меня, осталась с ним, родила зачатого в грехе ребенка…

— Они с Джоном любили друг друга и были счастливы, — возразила Кейт, но женщина только усмехнулась:

— Вы называете любовью похоть, животную страсть! Истинная любовь может быть только к Богу, все прочее — скотство, разврат и прелюбодеяние! Настоящее счастье — смиренно служить Господу, блюсти Его заповеди…

— Одна из которых гласит «Не убий», — напомнила девушка. — А вы, ослепленная ненавистью, хладнокровно убили единственную дочь! Совершили непростительное зло, не дав ей возможность искупить свой грех и заслужить прощение.

— Нет! — потеряв самообладание, выкрикнула миссис Чэпмен. Лицо ее дрогнуло, глаза наполнились слезами. — Я спасла свою дочь! Спасла ее бессмертную душу! Келли перестала молиться, ходить в церковь, опустилась на самое дно и после смерти непременно попала бы в ад! Но теперь, претерпевшая муки и убиенная, она пребывает в раю среди ангелов и улыбается, глядя с небес! Она вновь чиста, как в час своего рождения, и все это благодаря мне, по воле Господа исполнившей материнский долг!

— Отправить в могилу молодую женщину, оставить ее ребенка сиротой — разве это спасение?! Переложить груз вины на чужие плечи — это ли добродетель?! — потрясенно воскликнула Кэтрин.

Улыбка Пруденс Чэпмен стала холодной и страшной:

— Порой ради высшего блага приходится совершать плохие поступки. Но Бог простит то, что сделано из любви.

— Кажется, я ошиблась, — после долгого молчания проговорила Кейт. — Дьявол существует, и это — вы!

— Нет! — почти прорычала женщина, и прежде кроткие глаза ее сделались злыми. — Я — ангел, разящий во имя Господне! И имя мне — Господство и Власть!**

Она выпростала из-под передника свои руки — по-мужски крепкие, с широкими запястьями, длинными, сильными пальцами, и Кейт вдруг осознала, что причиной откровений миссис Чэпмен было вовсе не раскаяние в содеянном. Девушка попятилась в сторону алтаря, понимая, что спастись сможет только бегством. Страха не было. Запоздало мелькнула мысль: успела ли Мэри услышать признание? Догадается ли она выбраться наружу и позвать на помощь?

— Не смейте… — Кейт отступила еще на шаг, глядя в искаженное безумием лицо приближающейся женщины, губы которой что-то беззвучно шептали. Кажется, это была молитва.

Девушка обернулась, пытаясь понять, куда ей бежать или где можно спрятаться. В тот же миг грубые, жесткие пальцы сомкнулись на ее шее.

— Эй, Красавчик! — Дежурный солдат постучал по решетке. — Поднимай свой тощий зад, у тебя гости!

В голосе его чувствовалась усмешка. Хупер без особого желания встал с подстилки, отряхнулся, подошел к двери. Окинул внимательным взглядом нежданного визитера и тихо присвистнул:

— Дьявол и преисподняя!

Капитан Роберт Айвор выглядел не самым лучшим образом. Судя по несвежей рубашке, мятому кителю и взлохмаченным волосам, он несколько дней не ночевал дома. Темные круги под глазами и отчетливый запах спиртного говорили о том, что все это время капитан беспробудно пил.

— Утром на площади перед Ратушей выгрузили доски, — с тоской проговорил он, глядя куда-то в пол. — Работа кипит… к вечеру помост будет готов. Потом приладят столбы, привяжут петлю, и…

— Умеете вы порадовать новостями, сэр, — невесело ухмыльнулся бывший пират. — Надеюсь, хоть погода будет хорошая: не хотелось бы подыхать под дождем.

Роберт вытащил из-за пояса флягу, отхлебнул, поморщился. Протянул ее сквозь решетку Хуперу — тот тоже сделал глоток, хоть и без особого желания.

— Ничего у меня не вышло, Бен. — Капитан прислонился к стене, расстегнул ворот. — Видит Бог, я пытался, но… слишком поздно. Прости. Это ведь из-за меня ты оказался здесь…

— Да ладно вам, сэр. — Хупер поскреб изрядно отросшую бороду. — Я тут много думал, пока сидел в одиночестве… Наверное, так и должно было случиться. Я плохой человек, натворил в жизни немало дерьма: убивал, обманывал, грабил… Не стоит жалеть меня, сэр. Бывших пиратов не бывает, и я умру, как и полагается пирату — на виселице. Плохо, что не в бою, это было бы веселее, но что уж, такова судьба.

— Нет никакой судьбы! — угрюмо буркнул Роберт. — Есть плохие капитаны, не способные защитить невиновного члена команды. И как потом с этим жить? Как смотреть в глаза людям, которые мне доверяют?