Унесенные «Призраком»

После встречи с подругой и новости о помолвке Кейт охватила щемящая грусть, поэтому вечер она собралась провести в своей комнате за утешительным чтением. Но, увы, сегодня ей все мешали. Сперва Молли решила искупать Лиззи и та раскапризничалась; ее хнычущий голосок не давал девушке сосредоточиться на книге. Потом Элис Аттвуд, заскучавшая во время штопки чулок, принялась напевать непристойные песни, которые обычно поют в кабаках, и этим в конце концов вывела Кейт из себя.

— Ради всего святого, — воскликнула девушка, распахнув дверь ее комнаты, — не могла бы ты прекратить?! Это невыносимо слушать!

— А что такого? Хорошие песни. — Элис задрала юбки и принялась разглядывать свои голые ноги. — Конечно, не для невинных барышень, но других я не знаю.

— Тогда лучше не пой вообще. — Кейт рассердилась. — Кажется, ты забыла, что здесь ребенок!

— Ребенок, — фыркнула Аттвуд. — Дочь уличной девки. Полагаете, мать напевала ей что-то другое? — Она рассмеялась, а потом вдруг сказала с обидой: — Я тоже была ребенком, когда собственный отец начал меня лапать. А когда мне исполнилось десять… Чем вы занимались с отцом, мисс, когда вам было десять лет?

— Ездила на охоту. — Кейт отчего-то стало неловко, и она опустила глаза. — Обсуждала книги, играла в карты…

— А хотите, я расскажу, во что мой отец играл со мной? Каждую ночь, когда мать засыпала, и даже днем, когда она уходила на рынок. — Лицо Элис Аттвуд сделалось злым. — Спорим, вы о таких развлечениях даже не слышали?

— Нет. — Кейт вздрогнула от отвращения и, развернувшись, ушла к себе. В ушах ее еще долго звенел смех, вскоре сменившийся тихими всхлипываниями.

Мысль о том, сколько мерзостей и пороков скрывается под внешним благополучием общества, не давала ей покоя до темноты. Расстроенная таким положением дел, девушка наконец оставила попытки чтения и легла спать, благо сегодня выдался тихий вечер: Лиззи быстро угомонилась, а под окнами почти не кричали и ничем не бросались. Однако сон, как назло, не шел, а едва задремав, девушка неожиданно проснулась и резко приподнялась в постели: ей показалось, что откуда-то тянет дымом.

Перед сном она всегда обходила дом и лично проверяла, чтобы нигде не осталось огня; так было и в этот раз, но у Молли и Элис в комнатах могли оставаться горящие свечи. Кейт подумала об этом — и почувствовала, как по телу пробежала холодная дрожь: живущий в ней страх перед пожаром был намного сильнее боязни ломящихся в двери пьяных мужчин и прочих бедствий. Это был необъяснимый, животный ужас, поднимавшийся из самых глубин ее души — оттуда, откуда порой доносился таинственный внутренний голос, который сейчас же отдал приказ:

Встань и посмотри.

Девушка не посмела ослушаться. Накинув на плечи платок, она на цыпочках вышла в коридор и заглянула в каждую из комнат. Везде было темно и тихо, только Элис во сне металась в своей постели, да еле слышно сопела Лиззи. Но тревожное чувство не покидало Кейт, и тогда она решила на всякий случай спуститься вниз.

«Дверь заперта, мы в безопасности, — думала она, бесшумно спускаясь по лестнице. — А запах, должно быть, шел с улицы через окно».

Дверь в гостиную была приоткрыта, и, увидев там мерцающий свет, Кейт в недоумении остановилась. Неужели кто-то забыл на столе свечу? То, что в доме мог быть посторонний, сперва даже не пришло ей в голову. И тем сильнее сковал ее ужас, когда она шагнула в комнату и разглядела того, кто сидел за столом, подслеповато склонившись над книгой. Кейт шарахнулась в сторону, испуганно ахнув, и непременно закричала бы, если бы у нее не перехватило горло. Все, что она смогла выдавить, это изумленное:

— Вы?!..

Проведя вечер с мисс Уэст и ее подругами, Мэри вернулась домой в хорошем настроении, несмотря на то, что устала так, будто весь вечер укрощала норовистых кобыл. Местные девицы оказались особами темпераментными и неусидчивыми, в них кипели нерастраченные юные силы, они чаще говорили, чем слушали, и все время смеялись, по поводу и без. Но, в целом, вели себя очень мило, и Мэри решила, что из них не сразу, но все же выйдет толк.

Она надеялась отдохнуть после долгого и утомительного общения, но выяснила, что в столь поздний час ее отец принимает гостей: семейство Бэнксов явилось на ужин и осталось после него, намереваясь дождаться Роберта. Причина была проста: мисс Бэнкс не видела жениха целых две недели и страшно соскучилась.

— Ваш сын, мистер Айвор, совершенно не уделяет ей внимания, — с упреком проговорила миссис Бэнкс. — К тому же, — она многозначительно взглянула на мужа, — до нас дошли слухи, будто бы капитан собирается бросить невесту у алтаря и уплыть с островов.

— Глупости! — тут же возразил губернатор. — Подобные сплетни распускают лжецы и завистники; не далее как сегодня Роберт пообещал мне, что свадьба состоится. Вот увидите, вернувшись, он скажет вам то же самое.

«Неужели он сдался? — в отчаянии подумала Мэри. — Нет, брат не мог такое пообещать! Не мог! Я не верю!»