Унесенные «Призраком»

Таким образом, в последний день августа было объявлено об еще одной предстоящей свадьбе, и новость эта, как и предупреждал святой отец, вызвала немало разговоров в обществе. Благовоспитанные дамы наперебой обсуждали, каким способом мисс Маккейн удалось покорить капитана и разрушить его отношения с мисс Бэнкс, и сходились на том, что не обошлось без утраты девичьей чести. Источником слухов являлась сама миссис Бэнкс — этим она пыталась утешить дочь, которая со дня расторжения помолвки не выходила из дома и то и дело рыдала у себя в комнате. Впрочем, семью ее бывшего жениха все это уже не заботило. Оставшиеся до церемонии дни дом Айворов напоминал растревоженный муравейник: было выслано еще около дюжины приглашений и пересмотрено свадебное меню; платье Кейт, золотисто-бежевое, пришлось подгонять по фигуре, дошивать и отделывать кружевом — словом, началась настоящая предпраздничная суета, в которой почти незамеченным прошел двадцать первый день рождения Кэтрин. Его отметили в узком семейном кругу, устроив небольшой пикник на берегу океана и позволив всем отдохнуть перед грядущим торжеством.

— Хвала Господу, отныне я совершеннолетняя, — смеялась довольная Кейт, — и мне не нужно ничье разрешение, чтобы завтра вступить в брак.

Она не ждала подарков, считая, что для нее и так было сделано слишком много, но Мэри не упустила возможность порадовать подругу еще раз. Обменявшись взглядами с Робертом и Стейном, она подошла к Кейт и сказала:

— Милая Китти, мы подумали и решили, что лучшим подарком для тебя в этот день станет скромная сумма, которую ты сможешь передать на благоустройство швейной мастерской Джейн Уотерс, а также обещание помочь с восстановлением приюта. — Девушка посмотрела на отца, и тот сдержанно кивнул. — Больше тебе не придется справляться со всем этим одной.

— Двести фунтов — скромная сумма?! — изумленно воскликнула Кэтрин, заглянув в красивый конверт. А потом со слезами на глазах обняла подругу: — Мэри… моя дорогая Мэри, что бы я без тебя делала! Какое счастье, что однажды ты появилась в моей жизни!

— А ты — в моей, — тихо ответила девушка. — И так будет всегда, где бы мы ни оказались… — Она вздохнула, но вскоре опять засияла улыбкой: — А у Роберта для тебя особый подарок, и он будет чудестно смотреться со свадебным платьем!

— Это чистейший горный хрусталь, символ верности и непорочности, — сказал капитан, застегивая на шее Кэтрин серебряную цепочку с прозрачным, но на солнце сверкающим всеми цветами радуги камнем. — Что бы там ни болтали в городе, я знаю, что моя невеста, как никто другой, достойна его носить.

Девушка смущенно опустила глаза, заодно любуясь украшением. И тогда вдруг заговорил губернатор, до этого тихо сидевший в кресле и задумчиво смотревший на волны:

— Глядя на всех вас, я долго размышлял о любви и неожиданно понял, что по-настоящему сильно в своей жизни не любил никого. Мои чувства к Эйлин Уоллес были неутоленной юношеской страстью и романтической мечтой об идеальной женщине. Из сына я растил предмет своей гордости и больше требовал, чем позволял. Дочь вызвала нежную привязанность из-за схожести с матерью и, опять же, дала мне повод безмерно гордиться ею. Увы, это правда: чувствами единственного человека, который мог научить меня истинной любви, я пренебрег… Я говорю о твоей матери, Роберт.

Мэри попыталась возразить, но мистер Айвор жестом остановил ее.